Мать именинника графиня Оливия Галлезе опытным, наметанным глазом осмотрела зал и осталась удовлетворенна торжеством: всё, за исключением, возможно, совсем незначительных нюансов, было так, как и было ею задумано. Единственное, что заставило её нахмуриться, это то, что вместо Элизабет Норфлок рядом с её сыном крутилась неизвестная ей блондинка развязанного поведения, и которая поэтому уже заочно ей не нравилась.
Оливия боготворила своего единственного сына, но материнская любовь не сделала её ни слепой, ни глухой, поэтому она прекрасно понимала, что сын растёт разгильдяем, дебоширом и любителем покутить. - Весь в отца! - с нежностью и тревогой вздыхала она. И тут же с гордостью вспоминала, как разительно изменился Галлезе-старший, познакомившись с ней. И свято верила, что и непутёвость Галлезе -младшего тоже излечит любовь правильной женщины.
Именно такой женщиной и была в её понимании Элизабет. Что подтверждало также то, что её сын вот уже четыре месяца не влипал ни в какие сомнительные истории и домой приходил, пусть и не всегда трезвый как стёклышко, но зато самостоятельно.
- Кристиан! - окликнула встревоженная мать сына. - А где Лиз?
Молодой человек пошатнулся с той недвусмысленной амплитудой колебаний тела, которое говорило о том, что, по крайней мере, три из последних влитых им в себя бокалов коньяка были лишними. - У неё ик... как обычно ик... нет на меня времени! Ик... -делано безразлично сообщил он, преодолевая икоту.
- Но сегодня же твой день рождения. Лиз не могла. - недоуменно проговорила женщина, обращаясь скорее к себе, чем к сыну.
- Вот именно! Ик. - капризно подтвердил молодой человек. - И где она?! Ик. - он с нарочито несчастным видом развел руками. - Вот я ик. и нашел себе ик. утешение! Ик. - кивнул он на хихикающий блондинистый довесок в самом что ни на есть, агрессивно-боевом раскрасе, болтающийся у него на руке.
Оливия взмахнула рукой, и икота покинула сына. - А Лиз, она ещё пожалеет, именно так я ей и сказал! - продолжал он между тем делиться не только последними новостями, но и своими соображениями.
- И пра-аааавильно хи-хи -хи-х-хи сде-эээлал! Хи-хи -хи -х-хи - поддержал своего «героя» хихикающий и столь же нетрезвый, как и он, блондинистый довесок.
Графиня Галлезе поморщилась и снова взмахнула рукой. - Когда сказал? - насторожилась она. - Ты же только что сказал, что она не пришла? - красиво очерченные брови графини, сошлись на переносице.
- О-ооо ик. он-а ик. при ик. шла-аааа ик.! Хотик. онаик. лучшик. прик. ходик. ик. - попытался ответить вместо своего героя хихикающий блондинистый довесок.