«Да уж и в качестве адвоката на судебном процессе и в плане завтраков Лесли у меня лучшая!» - благодарно подумала хозяйка дома и нырнула в ванную, чтобы быстренько принять душ.
Когда с «чалмой» на голове и в лёгком банном халатике она спустилась вниз по лестнице и увидела, кто на самом деле заправляет делами на её кухне, у неё появилось лишь одно желание - убить.
- Я не понимаю вам вчера, что так понравилось, что сегодня вы пришли за добавкой?! -ядовито поинтересовалась она, увидев, что на её кухне хозяйничает вовсе не подруга, а вчерашний, да и сегодняшний тоже самопригласившийся гость. При этом она не почувствовала ни удивления, ни даже досады, а только злость - она была всепоглощающе зла на этого в край обнаглевшего взломщика -рецидивиста.
Взломщик-рецидивист ответил ей чарующей улыбкой и ни разу не смущенным взглядом:
- Элизабет, ваша наблюдательность вас явно подводит. Если бы я пришел за добавкой, то вряд ли позаботился о том, чтобы все подходы к моим тылам были прикрыты, - парировал он.
И будучи не только отличным сыщиком, но и опытным военным стратегом, герцог Эдвард Марано, отнюдь, не преувеличивал.
Во-первых, он находится под защитой барной стойки.
Во-вторых, все подходы к нему, которые он был не в состоянии контролировать, вследствие отсутствия у него глаз на затылке, надежно охранялись кухонными шкафами.
В-третьих, единственный подступ к нему, узкий проход между барной стойкой и шкафами, кроме того, что хорошо просматривался, так ещё и был забаррикадирован тремя барными стульями.
Проявив таки изменившую ей ранее наблюдательность и оценив позицию противника с точки зрения занятой им оборонной позиции, Лиз не смогла не согласиться: её самопригласившийся гость прав - в этот раз подступиться к нему незамеченной у неё не получилось бы при всем ее желании.
И тут взгляд её упал на разбитую чашку.
Волна праведного негодования затопила её с новой неистовой, бушующе-клокочущей силой, требующей немедленно отомстить за милую сердцу посудинку и вообще за всё, всё, всё!
«Мало того, что в качестве фортификаций - он в моем собственном доме использует мою же собственную, любовно-отобранную, такую удобную и родную мебель: мои стулья, мою барную стойку, мои любимые шкафчики! Так он еще и МОЮ чашку разбил!» -мысленно исходила она праведным гневом, с трудом сдерживая злость и раздражение, которые настаивали на немедленном жестоком и болезненном наказании обидчика хрупкой и беззащитной чашки, ставшей жертвой неуклюжести маньяка, прикидывающегося кофеваром.
- Ага-а! Кхе-кхе! - откашлялась она, сдерживая рвущееся из ее душевных глубин злобное рычание. - Значит, вам просто ПРО -ТИ-ВО-ЗА-КОН-НОГО вторжения вчера показалось мало, поэтому СЕ-ГО-ДНЯ вы пришли и совершили противозаконное вторжение, добавив к нему еще и порчу имущества?! - когда она договаривала фразу, то непроизвольно голос её всё-таки сорвался на утробный рык.