Рэй заметно разнервничался, в страхе, что я вцеплюсь «родственничку» в лицо.
— Да уж, — откашлялся он, — неприятная история. Надеюсь, все обойдётся.
Неприятная история? Неприятная история?! Так он это называет?
— Я тоже надеюсь, что его отпустят, — не совсем искренне сказал Николай.
Во мне разбушевался ураган. Губы затряслись от ярости. Зубы свело. И только бы слепой не увидел, как я изменилась в лице.
— А что случилось? — выпалила я и не узнала собственный голос. — Что это за история?
Зрачки Рэя расширились. Он явно не ожидал такого любопытства.
— Я потом тебе все расскажу, дорогая, — натянуто улыбнулся он.
Я с психом скинула его руку со своих плеч.
— Но почему же? Я хочу знать сейчас!
Мужчина отвел взгляд и уставился в сторону. Рэй разочарованно покачал головой.
— Никто не расскажет мне? — не унималась я, потеряв всякое терпение. — А это случайно не та история про парня, который надругался над девушкой? Она? И вы действительно думаете, что у него есть шанс на освобождение? Серьезно? Вы считаете, что это животное заслуживает прощения? Да что с вами такое?
Глаза мужчины округлились до невероятных размеров, а потом с недоумением посмотрел на Рэя.
Рома откашлялся.
— Нам пора, женушка, — поджав губы, говорил он. — Ты забыла принять свои успокоительные таблетки, и вот чем это чревато. Ты становишься похожа на свою маму, — он подталкивал меня в спину.
Пятками я уперлась в землю.
— Ладно. Я приму свои таблетки, — согласилась я, нервно заглатывая воздух. — Только после того, как ты примешь свои, импотент хренов!
— Детка… — губы Рея дрогнули в усмешке.
Я подняла руку, тыча в него пальцем.
— И не вздумай больше брать мои вещи и косметику! И…и духариться моими духами! — на этой фразе, я пошагала прочь от лишенных всякой совести людей.
Кожа лица горела. Я не могла поверить, что эта ситуация только что произошла. Ведь беды ничто не предвещало. Впрочем, как всегда. Есть я, есть люди, а значит, несправедливости быть.
Через несколько минут меня догнал Рэй.
— Не так быстро, — он резко развернул меня за куртку, отчего моя рука прилипла к его щеке. — Черт! За что?
— У твоей Глашеньки своенравный характер, — ядовито ответила я, продолжив движение. — Пора бы привыкнуть, милый.
Рэй возмутительно фыркнул.
— Ты назвала меня импотентом! Мы квиты.
— Нет, Рэй. Мы не квиты. Ты без всякого угрызения совести, назвал поступок Вани «неприятной ситуацией». Из вашего диалога было ясно одно — вы жалеете Ваню и презираете меня. Малолетку, которая совратила несчастного парня.
— Не неси бред. Пожалуйста. Я уже устал, что-либо доказывать.