Но, всегда есть шанс все исправить…
Я судорожно достала телефон из кармана, при этом громко всхлипывая, и принялась искать номер Рэя. Нашла. Кнопка вызов. Гудки.
Пожалуйста, Рэй, возьми трубку…
Но ответа не поступило. И тогда я отправила смс.
Прости меня.
Автобус покинул пределы деревни, выехав на ровную трассу.
Ты мне дорог.
Я отправляю второе сообщение, а потом, откинувшись на кресло, долго смотрю в окно. Уже не плачу, но не выпускаю телефон из рук.
Боже, Рэй, прости меня.
«Он убегал…в него стреляли люди…
Проваливаясь лапой в рыхлый снег,
Волк твердо знал: спасения не будет,
И зверя нет страшней, чем человек».
— Что ты наделал? — кричит бешеный отец, тряся перед моим лицом куском норковой шубы. — Зачем ты покромсал её, поганец?
Я чувствую, как трясутся мои коленки. Мне страшно. Но не могу понять, что именно я сделал не так.
Разъярённый отец с кулака бьет меня по плечу, отчего я улетаю в сервант. Большая часть посуды валиться на пол и разбивается на осколки.
— Отвечай, когда с тобой разговаривают! — он смотрит на меня диким зверем, готовый в любую секунду разорвать меня на куски.
Плечо ломит от боли, а на коже образовывается большой синяк.
— Папа, не надо, — молю я сквозь слезы. — Мне больно.
— Хватит ныть! — он подходит и смотрит на меня сверху вниз. — Тебе уже десять! В твои годы, пора бы отвечать за свои поступки!
Свернувшись на полу, я вздрагиваю от каждого взмаха его руки. На худощавой ноге порез от битого стекла, но отца не разжалобит пара капель крови.
— Почему ты испортил шубу, которую я хотел продать? — рычит он, едва держа себя в руках.
— Я…я не знал, — говорю я, захлебываясь в собственных рыданиях. — Я слышал, что ты хотел выкинуть все мамины вещи. Мне захотелось оставить себе кусочек на память. Всего кусочек, пап.
Отец меняется в лице. Он растерян, в самом плохом смысле этого слова.
— На память? — тихо переспрашивает он и смотрит на кусок меха сжатый в кулаке. — Хочешь к своей мамочке? Да? Скучаешь по ней?
Вопрос с подвохом, поэтому я лишь всхлипываю в ответ.
— Отвечай! — не выдерживает он, и я загибаюсь от мощного удара в живот. Воздуха не хватает. Я закрываю глаза, пытаясь перебороть боль, но стон непроизвольно вырывается из груди.
— Отвечай мне!
— Да, — хриплю я. — Я хочу к маме. Я скучаю по ней.
Я понимаю, что ответ неверный, но не решаюсь лгать.
— Она ведь бросила нас, сын.
Кажется, что отец говорит сквозь слезы, но я знаю, что им овладела ярость. Безумие.
— Она бросила нас. А ты все равно по ней скучаешь?
Я трясу головой и снова зажмуриваюсь. Мысленно прощу пощады. Плачу.