Я вышел из поселения через ворота из брёвен, которые были обшиты железными листами, и обратил внимание, что город защищает сетка, находящаяся под напряжением. Она располагалась над стеной, и по ней иногда пробегали искры, когда какое-нибудь неосторожное насекомое врезалось в неё. Ещё на стене через равные промежутки стояли пулемёты, поблескивавшие на солнце свежей смазкой. Ну и на закуску — вокруг поселения было полукилометровое кольцо чистой от растительности почвы. Я потопал по этой земле, глядя на приближающиеся джунгли. Они были похожи на те, что растут в Южной Америке. Я увидел аналоги пальм, секвойи, акаций, папоротников и прочих растений из того региона. Все они росли настолько плотно, что без мачете здесь придётся туго. Лианы и другие растения так густо оплели все ярусы джунглей, что они напоминали зелёную паутину, где гомонили разнообразные птицы, мелкие животные и стрекотали насекомые. Последние тысячами носились в воздухе. Особенно выделялись противно пищащие москиты. Они обладали крупными размерами — почти как фаланга пальца. Москиты кружили вокруг меня, но навредить никак не могли, ведь меня защищал костюм. Кстати, после бесплодных равнин предыдущей локации, где каждое встречное животное хотело меня убить, здесь далеко не все звери и птицы желали моей смерти. Вот, например, как только я попал под сень джунглей, то увидел на ветках почти обычных попугаев, которые совсем не обращали на меня внимания. А чуть ниже них — мелкий ушастый зверёк поедал мясистые листья какого-то дерева и тоже клал на меня свой мохнатый болт. Но, правда, не всё было так радужно. Стоило мне наступить на пахнущую перегноем территорию джунглей, как мне в ботинок вцепилась зубастая лягушка ядовито-розового окраса. Я торопливо выхватил топор и поделил её на две половинки, а потом сразу же огрел оружием метнувшуюся ко мне лиану. Та потеряла почти метр своего змееподобного тела, брызнув во все стороны бледно-зелёным соком, а потом вернулась к дереву-носителю, больше не став нападать на меня. А вот её товарки таким опытом не обладали и принялись атаковать меня, пока я продирался сквозь джунгли, облепленный мошкарой. Мне удавалось отражать их неожиданные выпады, которые вскоре перестали быть для меня внезапными, ведь, оказывается, не все лианы были такими агрессивными. Я сумел вычислить, что скверным характером обладали лишь те лианы, которые немного извивались, словно на ветру. Вот их-то я и стал выискивать глазами.
Правда, такой перекос в сторону поиска лиан, закончился тем, что меня гораздо чаще начали донимать злые земноводные, представленные тут зубастыми саламандрами и жабами, а потом и паукообразные подключились — из кустов выпрыгнул полуметровый скорпион с двумя жалами. Я расстрелял его из автомата, засунув тело в инвентарь. Жаль, это был не единственный крупный представитель членистоногих, которому я не понравился. Буквально через десяток метров мне на голову спрыгнул паук. Я аж заорал от неожиданности, когда мне в визор вцепились хелицеры и по стеклу потекли струйки яда, выпущенные пауком. Он крепко вцепился всеми лапами в шлем, даже не думая отпускать его. И тогда мне пришлось бить его топором. Острое лезвие с хрустом врезалось в тело членистоногого, и тот рухнул на землю, поджав лапки. Тут уж я добил его и отправил к скорпиону, пополнив свою коллекцию трофеев.