— Кто готовил? спрашиваю я, пробуя шикарную мясную пережарку с пюре.
— Лапочка, улыбается Кирсан.
— Это я так ее называю.
— Так ты определись: детка, Ириска, Лапочка и Лисенок что тебе, что нам.
— Игорь, Лапа трогает меня за коленку под столом, не злись, пожалуйста.
— Тебе, Кирсан, только Ирина Анатольевна. А тебе, Никитос, только тетя Ира.
— Какая, нафиг, тетя? возмущается подросток, да она меня старше на пару лет всего!
— Вообще-то, Кит, мне двадцать пять лет, учительским тоном заявляет Лапа. И носик свой веснушчатый морщит. Умилительно так.
— Ого, а я думал восемнадцать, уныло удивляется Кит.
В этом ты не одинок, парень… Я вообще думал, что она несовершеннолетняя, когда увидел первый раз.
Ладно, пусть она всем нравится, лишь бы при мне была. Я смогу защитить.
Ага, мать твою. Могу ли?
— Поговорить надо, смотрю на Кирсана, нарываюсь на ледяной взгляд голубых глаз.
— Надо чая попить, хмыкает Кирсан, не торопясь идти мне навстречу. Тянет кайф, сучара. Смотрит на Лапочку, улыбается, да, Ирина Анатольевна? Будем с вами чаек пить? Печеньками закусывать? Чашечки вместе помоем?
— Конечно! теряется Лапа, не понимая, что происходит, и наивно хлопая ресницами.
— Чашечки… Вместе, спокойным голосом повторяю я, сдерживая бешенство.
Я понимаю, что Кирсан, сука, доводит меня. Специально. Кайфуя от этого… Все понимаю. И все равно довожусь! Сам подыгрываю ему. Нельзя так делать. А сил сдержаться нет. Просто.
Я перевожу взгляд на Иру, уже переключившуюся и весело улыбающуюся плывущему Киту.
Она вообще понимает, как сильно нравится мужчинам такого толка, как я или Кирсан?
Вот такая, маленькая, беззащитная, домовитая, ласковая и открытая. Как живой огонек у тебя в руках. Притягивает, манит.
И тут бы, конечно, выяснить, насколько она крепка в своем настрое быть со мной. Не вильнет ли рыжим хвостом, не сходит ли налево, потому что командный голос извне приказал чашки помыть… Вдвоем.
— Не стесняйся, Ирина Анатольевна, если тебе что нужно, я всегда готов помочь, говорит опять Кирсан, загоняя Лисенка в краску, меня… Никуда не получается загнать.
— Тебе что-то нужно? спокойно спрашиваю я, отвлекаясь от провокатора и притягивая ее к себе, чтоб поцеловать алеющую щечку. Одежду, обувь, что-то личное?
Я сам могу мою девочку обеспечить, подачки Кирсановские нахер. А то устроили тут, понимаешь, шоу «Счастливая семья». Костюмчики, киношка, совместная готовка… Облезет, гад.
— Нет, все есть, и все же она мне улыбается не так, как чужим мужикам. Только мне. Только для меня такое. И улыбка эта, и выражение нежное в глазах.