Я взвизгнула, когда он резко вышел из меня и перевернул на живот. Его член скользнул между моих ягодиц, упираясь в тугой сжатый сфинктер.
— Меня опасно туда посылать, — холодно предупредил тот, растирая указательным пальцем проход. Одернувшись, я попыталась отпрянуть в сторону, а он придавил меня к крышке капота своей тяжелой ладонью.
— Нет, — тело напряглось в ожидании жгучей боли, чего-то нестерпимо ужасного. Но все, что удавалось почувствовать в конкретный момент — аккуратный и осторожный массаж там, где не должно было быть ни одного мужчины. — Не надо, прошу!
— Продолжай, — протяжный голос вибрировал, когда Шульц ритмично двигался между ягодиц налитой кровью головкой. — Что ты еще обещаешь?
Немного подумав, я честно прошептала:
— Ничего… Ничего не могу пообещать.
Мне показалось, словно мужчина позади напрягся, хотя лица его увидеть я и не могла. Лишь на мгновение он замер, а затем с глухим стоном вошел в меня, оставляя в покое ягодицы. Придавив меня к капоту своим телом, Шульц протиснул руку в низ, снова накрывая клитор. Волна удовольствия откинула посторонние мысли и душевные терзания. Я прогнулась, насколько это возможно, ощущая ритмичные вбивания Конрада снова и снова. Его нос утыкался мне в шею. То ли он задыхался, то ли жадно вдыхал запах кожи…
— Это, по крайне мере, честно, — отдаленно услышала я шепот мужчины. Или мне показалось? В ушах предательски звенело, пульс отбивал битами в ушах странную, грязную мелодию.
Шульц удерживал меня за шею крепко и цепко, будто подминая под себя. И где-то отдаленно краем сознания я принимала его агрессивное желание, доминирующие повадки. Мне нравилось то, как член его пульсирует внутри от моих несдержанных всхлипов; нравилось, как он наливается кровью, стоит мне оттопырить ягодицы чуть больше назад.
— Я хочу, чтобы ты кончила, — глухо приказал он мне, дал свое прямое распоряжение.
И тело откликнулось на эту просьбу, растворяясь в странной, пространной свободе. Взрывной разряд заставлял мое нутро сокращаться снова и снова, сжимая член мужчины в самые настоящие тиски.
— Черт… — выдавил из себя босс на судорожном вдохе.
Он зарычал так хрипло, что я вновь задрожала от его несдержанности и окончательной потери контроля над эмоциями, а затем Конрад кончил в меня, вбиваясь так мощно, глубоко, основательно, упираясь носом в ложбинку на шее. Будто хотел растянуть процесс, оставить на теле свою метку.
И когда по внутренней части бедра потекло что-то холодное и мокрое, я вдруг очнулась от странного наваждения: «Он шантажировал тебя интимным видео! Оставил голой в публичном месте! Лишил жениха! Обращается, как с вещью! — внутренней голос кричал на меня так громко, что разыгралась мигрень. — И теперь ты кончаешь на капоте машины, как какая-то грязная шлюха… Кто ты после этого, Эмми Элизабет Браун?!»