Я знал, что Филатов будет выступать в клубе и предполагал, что Лада тоже будет там. Ее Машка без нее никуда. Так и получилось. Сидя за дальним столиком, наблюдал как она входит в клуб и бешено злился, когда парни сворачивали шею, пытаясь лучше ее рассмотреть. Подберите, суки слюни, она никогда не будет принадлежать никому из вас. Если бы хоть кто-то из них решился подойти к ней, то усадил бы на месте. Нездоровое влечение порождало массу безумных эмоциональных выхлопов. Так впервые, это сводит с ума, рвет на части.
А потом увидел, как Лада уходит в нишу, переговорив с Заметаевой. Незаметно выскользнув из-за стола, тенью перетекал за Киратовой в темном, мерцающем пространстве. Пока шел, трясло, как в лихорадке от того, что сейчас увижу ее. Поднимаясь по небольшой лестнице, ощущал, как сердце стучало, отдавая громким эхом в ушах, безжалостно выбивало грудную клетку. На секунду замер, любуясь ей.
Лада сидела на диване, задумчиво смотрела перед собой, видимо, музыка Егора произвела на нее сказочное впечатление. Пристально рассматривая, понимал, что, не смотря на то, что она пока не со мной, при любых обстоятельствах заберу себе, будет принадлежать только мне и никому больше. Не в силах больше ждать, сажусь рядом и накрываю руку Лады своей.
Ее нежные пальчики подрагивали под моей ладонью, таинственный блеск глаз киселил мое сознание. А когда она первая поцеловала, то лишился разума. Мои химические реакции сгущали, отяжеляли движения, кровь по венам вскипала и будоражила. Шелковые губы Лады и такой вкусный язык, нежный и чувственный, превращали меня в неудержимого монстра. Я боялся, что своим напором испугаю ее. Осознание того факта, что сейчас может всё случиться, всё, о чем, я так долго мечтал, вгоняло меня в исступленное желание обладать этой царицей.
Она тесная, влажная, течет, хочет меня тоже. Я ощущал это каждой клеткой своего долбанного, одержимого ею тела. Факт осознания взаимности принял не сразу, не мог поверить, но мокрые насквозь трусики убедили в обратном. Меня закоротило, когда вошел в нее. Сначала не понимал, как снова начать дышать. Блядь, даже сейчас стоит так, что дрова можно колоть, аж больно. Сжимаю член у основания, чтобы как-то притупить, сдавленно выдыхаю.
Она хотела меня так, как и я ее. Она хотела!
Пытался быть нежным, Лада тесная, узкая, боялся навредить. Но потом срывался и трахал так, как никого и никогда в моей жизни. Давал концентрацию нежности, какую только мог, всю собрал. Она охуенная! Тонкая, изящная, грациозная, манящая. Так сладко замирала, когда было особенно хорошо. Её взгляд плавил меня, я видел, что нравлюсь ей, что все это не просто так.