— Угощайся, — кидаю тихо. Но кажется меня никто не слышит. Ощущаю себя невидимкой.
— На ужин? Вау. Даже не знаю… Возможно ты прав, — кокетливо набивает цену Катька.
— Тогда может я кого-то пододвину и стану первым? М?
— Может быть, может быть, — многообещающе щебечет Смирнова.
Я смотрю на свои руки и думаю, вот к чему весь этот концерт? И почему это так сильно тревожит меня? Так сильно что не могу и слова сказать. Простой флирт моей подруги и парня. Казалось бы! Но почему так сильно жжет сердце. Выжигает дотла где-то внутри, когда смотрю на него.
Демид совсем не обращает на меня внимания. Стараюсь всем видом показать, что они мне безразличны, улыбаюсь широко как дура. На самом же деле дико сожалею, что позвала ее и что вообще все так сложилось. Но помешать не могу им.
— Так выходит вы с Таней лучшие подруги?
Я не смотрю на него, а смысл? Но вдруг на секунду ощущаю знакомый горячий взор. Поднимаю глаза, но нет. Момент упущен. Он снова глядит на Катьку.
— Да. Мы с Лисенком с первого курса вместе.
— Лисенок? — удивлённо переспрашивает Демид.
И всё-таки сейчас наши взоры впечатываются друг в друга. Парень всего кратчайший миг смотрит так как смотрел раньше, до появления Катьки. А потом в зелёных глазах появляется равнодушие и отстранённость.
По телу проскальзывает холодок.
Я ведь знаю, что это игра… Чувствую. Но его слова настолько искренне звучат, что легко спутать с настоящей правдой. А если нет? Если не игра? А мое какое блин дело до этого…
Я беру кружку в руки и начинаю медленно пить чай. Катя тоже поднимает чашку и делает глоток.
— Меня давно так никто не называет. Вспомнила какое-то старое прозвище, — бубню в ответ.
— А мне нравилось. Прикольное. Помню даже почему так тебя начали называть, — хихикает Катька.
Я смотрю в кружку. Да что с ней? В кружке чай, а не коньяк.
— И почему же? — встревает Розанов, продолжая пялиться на меня.
«Не твое нахальное дело» — хочется крикнуть в ответ. Но говорю совершенно иное.
— Ничего интересного. Банальная история.
— Ну не совсем банальная конечно. Я бы поспорила, целый блокбастер, — вспоминает подруга.
— Вы нарочно меня дразните? Что за история. Кто-нибудь расскажет из вас?
— Короче такая. Танька неудачно выбрала краску и покрасилась в рыжий цвет вместо медного. Вообще была рыжая-рыжая.
— А, и поэтому назвали Лисой? — предполагает Демид.
— Да, — отрубаю резко.
— Ну не совсем, там ещё кое-что было.
— Кать, — смотрю на нее.
— Хотя… В общем-то да. Стали называть Лисенком просто. Вот так, — быстро понимает, что не стоит болтать лишнего.
— Расскажи, — требует Демид.