Глава-18.
Под неодобрительным взглядом Зои взял две бутылки из своих запасов, положил их в портфель и начал одеваться. В обед надо будет ещё в гастроном смотаться и закуси купить.
Сам день прошёл буднично. Часть времени просматривали отснятые кадры, и пришли к общему решению, что надо начинать монтаж. Блин, а ведь это только начало большого пути. Ещё и музыка толком не готова, но основные мотивы уже подобрали. Хорошо, что решили не заниматься глупостями, и не писать какой-нибудь оркестр. Обойдёмся пианино и гитарой. Немного необычно, зато просто и быстро.
Ближе к концу рабочего дня спросил у главы монтажёров Андрея Горбунова, где можно поговорить.
— А чего нам политесы разводить, — недобро ответил явно обиженный на меня товарищ, — Говорите здесь, Алексей Анатольевич.
Собеседник явно ёрничал. Понятно, что мой рейтинг среди технарей стремительно пробивает дно. Сергей, второй присутствующий в комнате спец, усиленно делал вид, что занят.
— Мужики, — сажусь на стул и смотрю в глаза Андрею, — Тут вот какое дело.
Откровенно рассказываю про важность фильма и сроки. Без всяких экивоков, в том числе, признал свою вину. Но переборщил не от зазнайства, а просто по незнанию ситуации. Объяснил, что хочу попасть на фестиваль, и это шанс. Чтобы потом десять лет не ходить в перспективных, и ждать новой возможности. Просить прощения не стал, так как реальной вины за собой не чувствовал.
— В общем, предлагаю мировую, — достаю из портфеля бутылку Столичной и передаю Андрею, — А по срокам уже — как получится. Тиранить никого не буду, как успеем, так пусть и будет.
— Так, — задумчиво произнёс Горбунов, — Молодой, давай дуй в подсобку, готовь стол.
Сергей пулей метнулся в соседнюю комнату.
— На мировую, думаю, народ согласится. Не звери же, всё понимаем. Ты только совсем уж строго всех начал строить, вот люди и завелись. По срокам будем думать, но ничего обещать не могу. Тебе ещё со звуками договариваться.
В небольшое подсобное помещение со стеллажами и столом посреди, набилось уже пять человек. Чуйка меня не подвела. Под одобрительный гул собравшихся, достаю из портфеля второй пузырь, палку колбасы и несколько сырков. Мужики тоже принесли закуску по принципу, чего бог послал.
Ребята оказались неплохими. Курили только как сумасшедшие, ну и разговаривали на непонятном сленге. Я не сторонник подобного панибратства, но другого выхода сейчас нет. Да и нравы здесь совсем иные. В компанию я вроде вписался, народ волком не смотрит и разговаривает дружелюбно.
Вдруг Григорий, из звукорежиссёров, завёл разговор про выставку плакатов. Скорее, попытался меня подколоть по-доброму. Мол, как так — радетель за трезвость, а употребляет чуть ли не в рабочее время.