Но сейчас нет времени думать о подобных глупостях, надо работать. Мы наконец-то закончили просмотр всего отснятого материала. Долго спорили и даже сильно поругались с Моисеичем. Здесь ещё и Пузик влезла на правах соавтора, с ней тоже поорали друг на друга. Надо сказать, что наша бобруйская царевна пообтесалась и начала показывать характер с коготками. Я лично это полностью приветствую, потому что надо уметь отстаивать своё мнение.
Самое интересное, что разногласия между тремя сторонами конфликта были совершенно разные. Зельцер напирал на то, что надо оставить наиболее гладкие моменты, убрав всю остроту, дабы пройти приёмные комиссии. У нашего старшего товарища всё ещё присутствует суеверный страх перед разного рода комиссиями, которые хорошенько били в молодости его по рукам. Пузик же больше напирала на романтическую линию, грозя превратить социальную драму в любовный елей. Я был примерно посередине, ещё и пытался продвинуть наиболее эпатажные моменты. Не секс, его у нас в картине не было. Просто отсняли несколько достаточно резких кадров на предмет одиночества и мыслей сорокалетней женщины. Сейчас это ещё не очень принято. В итоге, попаданец и белорусский комсомол победили старого ретрограда!
Далее начался самый настоящий ад. Сидеть по десять часов, в небольшой и душной комнате, перед маленьким экраном — то ещё занятие. Хорошо, что мужики сдержали слово и пахали наравне с нами, только курили как сумасшедшие. На одном из перекуров я задал вопрос Андрею.
— Это не моё дело, конечно, — произношу тихо, чтобы не услышали остальные, — Только буду сразу откровенен. Не понравился мне ваш Михаил, который по свету.
— Ну, ты прям глаз-алмаз, Анатолич, — хохотнул монтажёр, — Мишаня — известный стукачок, только меру знает. Если ты там чего криминального или особо политически неправильного скажешь, то сдаст. А так — бухает с нами и нормально общается, хотя заставляет народ не расслабляться. Подобных типов лучше держать поближе, ибо всем спокойнее. Трудовую дисциплину нарушали вместе, так что не переживай.
Мда. Странные у них здесь обычаи. Хотя, вспоминаю работу в стройкорпорации. Будучи начальником отдела, сам удивлялся, откуда в людях столько дерьма. Было такое ощущение, что почти весь коллектив стучит друг на друга. Утрирую, конечно, но в людях я тогда сильно разочаровался. Времена меняются, а народ остаётся прежним.
* * *
В моё время этого дома на пересечении Каретного Ряда и Садово-Каретной уже нет. Поднимаясь по ступенькам обшарпанной лестницы на третий этаж, я начинаю вспоминать про саму хозяйку квартиры и сообщество, которое здесь обитало. Я всё-таки не такой знаток советской богемы, или как правильно называются эти люди, но многое вспомнил.