***
Маг собирал свои вещи и документы, расхаживая по уютному кабинету. Он был шокирован новостью, которую ему донесли слуги Джамаля. Мысли одна за другой пролетали у него в голове:
– Всё же я предупреждал его, глупый и наивный правитель. Да, Теринс добавила ему решимости, но эта проклятая чжи-торонка. Лишить страну правителя! Это уже за гранью даже моего понимания. Что ж, Сайлладдин, ты один на службе страны, а не личных интересов.
Маг аккуратно взял кубок и отпил вина, наблюдая, как оно волнуется в пределах его граней, он продолжал собирать вещи и думать:
– Играть с Теринс свою роль и дальше. Трудно, но придется. Её план не совершенен, но с правильной подачей и грамотным расчётом может привести к тому, что у Дершааба появится больше шансов на дальнейшее развитие. Люди загнаны, в стране голод, а все ради чего? Ради того, чтобы эта женщина потешила своё самолюбие. Видимо, она всё ещё маленькая девчонка, которая решила поиграть в большие игры. А что тогда остаётся мне. Я неравнодушен к ней – это неоспоримый факт. Любовь ли это, влечение. Старый дурак, ты всю жизнь положил для того, чтобы страна процветала, а сейчас?!
Сайлладдин вышел из комнаты и отправился вслед за слугами с небольшим украшенным каменьями сундучком в руках, который он никому не доверял:
– Нужно помочь Теринс. Эта помощь принесёт больше плодов стране, нежели ей самой. Открытая война позволит отобрать более плодородные земли. Позволит сделать так, чтобы народ не голодал. Война – инструмент в руках людей, а Теринс будет инструментом в моих руках. Впервые я испытываю искренние чувства. Хоть что-то радует во всей этой ситуации. Теринс поднимет страну, а я помогу ей в этом. Зато потом, люди овладеют землей и домами! Это куда важнее личных интересов. Эх, Сайлладдин, наверное пришёл твой час отдать последний долг стране. Всё-таки смерть халифа идёт на пользу. Он совсем обмяк после битвы под Майс. Он плевал на людей, плевал на страну. Слабак, который позволил детям голодать из-за Верландских блокад!
Маг взял с собой кристалл для связи. Он ждал свободной минуты, чтобы остаться одному:
– Необходимо связаться со старым другом. Думаю, нам будет что обсудить по поводу белоликого пламени.
Глас народа является не документационным доказательством в Дершаабе. Это явление считается неопровержимым, поскольку люди со всей страны стягиваются ко дворцу халифа для того, чтобы вживую услышать приказ или объявление из его уст. Помимо неопровержимой народной силы, не требующей официальных приказов, это явление несёт порой и пагубный вред самим халифам. Люди, недовольные тем, что правитель солгал при народе, собирают огромные бунты и свергают его, ставя на его место другого. Восемнадцатый халиф Дершааба Амуддин Бафыр задокументировал подобное народное явление и указал правила, по которым все последующие халифы могли прибегать к его силе.