Поскольку в комнату к госпоже нельзя заходить слишком большому количеству людей, часть блюд необходимо было отсеять и вернуть обратно на кухню, на радость кухонной прислуге. Эту важную миссию с гордостью нес на себе лично старший распорядитель, неизменно вырастающий по утрам перед дверьми господской спальни. Он заведовал всем хозяйством в замке и считал своим долгом принимать непосредственное участие в решении любых вопросов.
Второй немаловажной утренней дилеммой, помимо меню завтрака, являлся наряд госпожи. И даже тут вездесущий Китз не оставался в стороне.
— Что? Госпожа наденет это?! Вы видели, что творится на улице? Там сегодня пасмурно, а госпожа после завтрака обязательно пойдет погулять! Где главная камеристка?
— Я здесь. И не надо на меня кричать! Госпожа сама выбрала это платье.
— Оно слишком легкое… Ну хорошо, оставьте его и принесите что-нибудь потеплее. Госпожа наверняка уже передумала… И накидку!
Китз принялся проверять все предметы туалета, вызвав крайнее раздражение у камеристок, затем раскритиковал мыло, которое пахло «как-то не так», отправил служанок подогревать воду для умывания и снова переключился на завтрак.
— Чай остывает, — вздохнула одна из девушек, щупая маленький чайничек, закутанный в полотенце.
— Ну так унесите его и срочно принесите горячий! Думаете, госпожа согласится пить холодный чай? — воскликнул Китз, едва ли не хватаясь за сердце.
В этом не было необходимости, потому что госпожа после того, как встанет, все равно наверняка предпочтет сначала умыться и расчесать волосы — за это время можно успеть принести горячий чай с кухни, но Китз слишком ответственно подходил к такому важному делу и старался, чтобы на момент пробуждения хозяйку уже ждал готовый завтрак.
Служанка быстро побежала за новым чайником с горячим чаем, а Китз украдкой взглянул на высокие резные двери спальни. По правде сказать, он бы возможно и решился осторожно заглянуть внутрь и посмотреть, спит ли еще госпожа, или, быть может, уже открыла глаза. Он был уверен, что она бы не наказала его за эту выходку, даже если б заметила… но у входа с каменными лицами стояли стражники, подходить к которым с такой просьбой было опасно.
Боялся Китз вовсе не их. В конце концов он и сам мог отчитать стражу, если ему казалось, что они выглядят слишком уж расслабленными. Пусть охраной он не управлял, но следить за порядком — его обязанность! На самом деле Китз боялся, что подобная дерзость может докатиться до ушей его господина — альфы.
Распорядитель даже вздрогнул, едва подумав о нем, и заозирался, будто хозяин мог стоять у него за спиной и читать его мысли. Уж перед кем-кем, а перед Верховным альфой совершать даже малейших оплошностей не стоило. В особенности, если дело касалось его жены. В отличие от нее — вождь суров. И его наказания за проступки обычно были такими, что испытывать судьбу желающих больше не находилось.