— Вы в больнице северного округа Липорта, — объяснила она. — А я тут работаю в скорой помощи, когда не нахожусь на вахте в тюремной больнице. Ания, у вас была остановка сердца.
Вот почему так все болит. Значит, делали непрямой массаж, а может — и дефибриллятор использовали.
Хотела поднять руку, но поняла, что она пристегнута к кровати наручниками. Я непонимающе уставилась на врача. Она нервно облизала губы.
— Ания, вы помните, что случилось до вашего приступа?
Пока она не спросила, память как будто щадила меня. Но стоило врачу задать вопрос, как с сознания спала пелена. Приборы вокруг опасно запищали.
— Госпожа Василевски! Ания, успокойтесь! — она быстро подошла, взяла с тумбочки шприц и ввела мне что-то в катетер, который, заклеенный пластырем, торчал из вены.
Сердечный ритм стал ровнее. Я почувствовала, как меня клонит в сон.
— Отдохните. Вам сейчас нельзя волноваться.
В следующий раз я пришла в себя, когда солнечные лучи не проникали в палату, на улице уже темнело. Меня подключили к капельнице, которую сейчас проверяла медсестра. За время, проведенное в больницах, я уже безошибочно могла определить, кто из старшего, а кто из младшего медперсонала. Она испуганно глянула на меня, возможно, всему виной наручники, которыми я была пристегнута, и направилась к выходу, бросив торопливое:
— Позову доктора Лендриж.
Вот уж не думала, что в таком скором времени придется испытать эти железные браслеты по-настоящему… Я вспомнила о Греге и принялась шарить глазами по палате, надеясь найти телефон, чтобы написать полковнику, но гаджета нигде не было.
— Добрый вечер, Ания, — снова вошла фавна.
— Где мой телефон?
— Сожалею, но вам он не положен.
— Ч-что вы имеете в виду? — не поняла я.
Врач глубоко вдохнула, собираясь с мыслями.
— Вас подозревают в убийстве и покушении на убийство.
— Меня… Что?..
Память возвращалась толчками. Приборы снова запищали. Но когда врач уже дернулась ко мне, я остановила ее.
— Я… Я сейчас… не надо больше успокоительного.
Закрыла глаза и стала медленно дышать, как на медитации во время йоги. Это действительно помогло. Когда я открыла веки, врач стояла на том же месте.
— Мой муж — он жив? — голос дрожал.
— Да, но он в коме. Потерял много крови.
— А кто… ну, та девушка, которая… — я сглотнула, но взяла себя в руки. — Которая была в моей квартире?
— Я думаю, об этом вам лучше поговорить со следователем, он давно ждет, пока я разрешу ему с вами побеседовать. Только мне для начала нужно удостовериться, что вы в состоянии это сделать.
— Не знаю, — честно призналась я. — Ничего не понимаю… Я вернулась из командировки домой, а там… все в крови… — закрыла глаза свободной рукой, чтобы не расплакаться.