В небе громыхнуло так, что голову захотелось вжать в плечи. Так, сухие дровишки срочно собрать и в тамбур палатки. Подхватил кое-какие вещи и унёс. А то дождь накроет, не просохнут потом. Ненастье разыгралось не на шутку. Молнии били в разные стороны, словно это морской спрут, озаряя тяжёлый тёмный небосвод своими огненными жгутами. Для Питера это вообще аномальная погода. Гремит, конечно, но не так же! Треск такой разнёсся по небу, словно канаты рвут. Рождённый в южных регионах страны, я никогда не боялся этого природного явления. Но такого даже там не видел. Ночное небо страшно громыхало на горизонте и горело малиновыми огнями. Пойду лучше отолью, пока не поздно. Пробежал метров двадцать от лагеря, устроился на этом мегалите. А чего, ровно и удобно. Чем-то он мне напоминает Гром-камень, на похожем в Санкт-Петербурге Медный всадник стоит. А я чем хуже?! Коня, правда, нет. Я его «Пуп земли» назвал, дурацкая привычка, конечно, неживому имена давать, согласен. Но я такой, какой есть. Куда уж мне меняться, друзья, поздно, Вася! Над моей головой гром прошёлся раскатом, так что я подпрыгнул и чуть не облил себя. Алая молния больно резанула глаз. На мгновение перед собой я увидел её, она стояла недалеко от меня, на Гром-камне. Молодая девушка! Волосы чёрными прядями покрывали её плечи и грудь, словно ветви у плакучей ивы. Что особенно бросилось в глаза – седая прядь на смоляной чёлке, словно народившийся молодой месяц, и широко открытые серые, словно туман, глаза. А в них немой вопрос: «Где ты был? Я тебя так долго искала!» Если это сама смерть пришла за мной, я с ней готов идти куда угодно. Я громко икнул. Хоть за Калинов мост. Рукой утёр горячий потный лоб. Да я весь горю! Это просто ночной бред какой-то. Такого не может быть!.. Сердце перестало стучать в такт. Алые жгуты молний полоснули тонкими змеями в Гром-камень, озаряя округу так, что, наверное, было видно со спутников эти электрические разряды. А в её глазах теплится какая-то неуловимая надежда и вечная печаль.
Сероглазая сделала шаг, всего лишь один шаг навстречу. Я уже не мог адекватно воспринимать этот мир, голова кружилась, тело пылало в огненном бреду, на грани… это безумие… Кроме её глаз, в голове не осталось ничего, одна пустота. Она приподнялась на носочки, и её губы соприкоснулись с моими. Сердце сжалось, вспоминая до боли знакомый сладкий вкус, словно я был лишён его тысячу лет. Она опустилась и положила голову мне на плечо, крепко обняв своими нежными руками. Я умер…
– Этого не может быть… – прошептал сероглазой. – Я, наверно, сошёл с ума?! – я обнял тонкую талию, прижимая маленькое бьющееся в унисон сердце, заглядывая в её бездонные глаза, которые похожи на две маленькие параллельные вселенные. И я узнал их… – Ты приходишь ко мне в моих снах?.. – прошептал ей пересохшими губами и задохнулся от восторга. Она улыбнулась и поцеловала меня, крепко прижимаясь к моей груди, и даже немного всхлипнула.