– Кто же это у них так развлекается? Конечно, может быть, на Стике таких шутников как это… через одного, но кто смог отключить станцию, несмотря на защиту? – проворчал генерал.
Нет, так вести совещание нельзя, надо внести ясность в это дело!
– Господин генерал, разрешите сформулировать, как понимаю задачи! – вступил в разговор Верховер во всю силу своего голоса.
– Если уж ты командир «Зари», Верховер, начинай.
Верховер начал.
– Задачи Службы Безопасности, то есть Марианны Одоевцевой, – четыре пункта. Проверить работу станции внушения, подключить к ней новых жителей Стики, выяснить, кто такая богиня Тийя и узнать, каким образом была перенастроена станция. Задачи военного космофлота – два пункта. Во-первых, выяснить, встречаются ли на Стике или в ее окрестностях астриониды или беспричинный страх, это сделаю я при содействии местной полиции, а во-вторых, разобраться, насколько распространен на Стике тот самый вирус, этим займется медик-спасатель широкого профиля Арт Вэлли.
Генерал довольно улыбнулся.
– Ну что ж, все правильно изложил. Работа особая, ответственная. Там – это не здесь. И вот еще что, командир Верховер! В нестандартных ситуациях ты уполномочен действовать по как его там … своему усмотрению. Официальный приказ уже заверен, получишь на «Заре». Какая у нее максимальная?
– Шесть световых. «Заря» – транспортный космолет, а не боевой, – сказал Верховер.
– Ну, значит это… Суток за шестьдесят по неподвижному доберетесь… Приступайте.
Генерал отпустил их, и Верховер с облегчением двинулся к двери. Задачи были интересные, но не из приятных. Поднять настроение мог только Шекспир.
Веди нас, дорожка, вперед и вперед,
Начала тебе и конца нет.
Веселое сердце идет и поет,
Печальное – скоро устанет.
Девчонка сидела у пульта и крутила какой-то мираж, но Бентоль слышал, что делом она совсем не занимается. «Да, вот как это бывает! После ночи любви героиня фильма сразу начала осязать героя всеми чувствами. А у меня уже пять таких ночей, и чувство только одно – будто я для него пустое место на необитаемом острове… Он никогда мне не будет сочувствовать», – жаловалась ее биоволна. Глупости. Какого ей сочувствия надо? Дело естественное. И где она вообще набралась этого «осязания всеми чувствами»?
Бентоль присоединился к висящему перед девчонкой миражу. Среди курящихся фимиамов и горящих светильников стояла одетая в развевающееся радужное одеяние рисованная блондинка с распущенными волосами до колен. За ее спиной виднелись покрытые позолоченной резьбой стены, дымящийся очаг, а на нем – блестящие горшки и котлы с надписями по краю. Кажется, это была жрица, а может, и богиня. Сказочная чушь. В сознание немедленно вплыла чужая мысль, заслоняющая собой все прочие ощущения. «Черное молоко ночи тонкими струйками втекает в дырочки мироздания, прожженные звездными лучами, и в этот час служение любви неизбывно требует жертв», – сообщила чужая мысль, подкрепленная записями плеска морских волн, потрескивания дров в очаге и острого запаха благовоний. Модульный фильм во время работы? Безобразие! Отключаться от действительности и чувствовать себя героиней фильма нельзя даже в собственной постели, а в пультовой абсолютно недопустимо!