– В шантаже и принуждении? Дилан, я не люблю тебя, я никогда не буду с тобой, даже ценой разлуки с моим камнем.
– Милая, ты не поняла. Разлука с камнем не будет ценой, ценой будет твоя нежеланная знаменитость…
– Тебе никто не поверит! – крикнула девушка, метнувшись из кабинета, но он схватил её за запястье, больно сжимая.
– Правда? А я им покажу захватывающее кино, как ты своими ангельскими ручками мгновенно заживила глубокую рану от разбитой бутылки, а? – он был похож на хищника, который играл с добычей.
– Ты не сделаешь этого!
– Конечно нет, любимая. Если ты станешь моей женой и будешь всегда рядом со мной. И твой кулон, как я сказал, будет украшать шею в день торжества и до конца жизни.
– Я никогда не буду твоей!
– Будешь! Ты уже моя! – он сжимал запястье все сильнее, отчего девушка стала морщиться. Он притянул её к себе и стал целовать в шею, но Ланни удалось вырваться, убирая с лица растрепанные волосы.
– Не дури, Ланни, – он снова больно сжал её руку. – Завтра ты вернешься на работу, придумаешь красивую отговорку, почему тебя снова не было, и будешь улыбаться. А вечером мы поужинаем, и твоя тайна будет в безопасности. А сейчас езжай домой и отдохни. Мне нужно работать. Он резко отпустил руку девушки и пошел за стол. Она пару минут стояла потерянная, но собралась и пошла к выходу.
За этой шумной сценой наблюдал Алан, который припозднился в своем архиве с кучей работы, которая была ценой его должности в компании.
Зачем эта глупышка терпит такое обращение? Ради чего вообще такое терпеть? Ему, с одной стороны, было немного жаль девушку, но с другой его безумно раздражало отсутствие какой-либо самоценности ради подобных отношений. Разве это о любви? Корыстная маленькая карьеристка, поделом тебе…
Утром Ланни ничего не оставалось, как снова появиться в офисе. Мысль о том, что озвучил Дилан, была ужасна. Преследование СМИ, травля… Она помнила, что было в больнице, когда люди ничего не знали, а лишь могли слегка догадываться… Раскрытие её способностей миру грозит ей чудовищным кошмаром, который она просто не переживет. Но и продаться в рабство к этому маньяку она просто не могла. Нужно было придумать, что делать дальше и как теперь жить. Если у него действительно есть записи с камер наблюдения, то все очень плохо. Да и кулон в сейфе, который она никогда не откроет. Ситуация казалась безысходной.
Бесцветным голосом она объясняла господину Реджинальду лживые подробности своего внезапного недомогания, отчего доверчивый директор только сочувственно кивал головой. Дилан весь день смотрел на неё взором ястреба, давая понять серьезность своих угроз. Ближе к вечеру она решила выйти за кофе, который сейчас был просто жизненно необходим девушке. В лифт в последний момент втиснулся Алан. Он молча посмотрел на неё и без тени смущения спросил: