На ужин разрешила себе съесть пачку лапши из поезда. Редкостная гадость! Мерзее разве что десерт в одном ресторане молекулярной кухни пробовала. Но тут хотя бы поесть чего было. С голодухи зашло и вряд ли выйдет обратно, несмотря на отвращение, с которым приходилось есть.
Воду я грела на костре в стаканчике из фольги от той же лапши. Края сжала, чтобы углубление получилось, и на веточке держала. Хорошо хоть догадалась аккуратно оторвать! Пришлось пять раз кипятить этот закопчённый «напёрсток», чтобы хотя бы на донышке плескалось. Да, без нормальной еды действительно тяжко. Если бы не эта отвратительная лапша, мне бы пришлось совсем худо. Не знаю, что сталось с моей головой, но больше ни один лист, содранный с дерева, не казался хоть сколько-нибудь съедобным. Непонятной рукколы тоже не встречалось ни разу. Мозги у меня помутились, что ли, от радости вчера?
Перспектива остаться голодной серьёзно взволновала. Сознание приходило в норму, эйфория медленно покидала взбудораженный мозг, и я смогла мыслить более трезво. Хотя и не настолько трезво, чтобы прийти в ужас. Я всего лишь почесала затылок и решила не думать об этом перед сном. Как Скарлетт – подумаю завтра.
Меня больше волновал вопрос относительно вещей поактуальнее. Я вроде где-то слышала, что в Крымских лесах волки есть. Или не в Крымских, а в каких-то других? Поди вспомни ещё, откуда видос скидывали в мессенджер! Но страшно было независимо от того, фейк это или нет. Здесь-то отнюдь не так тихо, как в каштановой роще накануне: деревья шелестят, ночные птицы хлопают крыльями, да ещё и водопад неподалёку шумит. От непривычки я боялась любого звука. Завернулась в куртку и шарила глазами по темноте.
Успокаивала себя мыслью, что, по идее, волки боятся огня, и пока горит костёр, этот освящённый пятачок никто не посетит. Долго приглядывалась и прищуривалась, и, в конце концов, от этого же и заснула.
Проснулась поздно, уже после полудня, наверное. Костёр потух, рука затекла, но это было не страшно, главное, что я была цела и невредима! Сейчас это оказалось внезапно таким важным! Будто раньше мне было всё равно, а теперь вот, поди ж ты – живая, хорошо-то как! Это приободрило, но тут же я вспомнила, что осталась почти без еды, и на этот раз мысль ударила в голову со всей силой. Чего-то не смешно уже, вчера это такой уж проблемой не казалось.
Я кряхтя поднялась, стала растирать онемевшее плечо, осоловело озираясь по сторонам. Когда я была маленькая, родители водили меня к врачу, а у него на стене висели модные тогда фотообои. Сосны высокие, а между ними, подсвечивая летающие пылинки, лучи солнца. Я пялилась на эту картину, мечтая побывать там…