В этот момент на кухню вернулась Ольга Викторовна.
– Ванюш, ты бы шарабан свой разобрал. В прошлый раз петарды забыл вытащить, они отсырели, да и если с воблеров краска опять облезет, ты себе этого не простишь. А рыбу, я так и быть, почищу.
И Иван Владимирович, продолжая бубнить, пошел разбирать свой рыболовный ящик. В результате, крючки, воблеры и петарды были любовно разложены на столе рядом с ёлкой.
Вечером, после бани, все собрались у камина и Юрий Петрович принес три толстых фотоальбома. Ника рассматривала старые снимки, на которых были ещё молодые прабабушка и прадедушка на майской демонстрации, дедушка от года и до преклонных лет, папа, в костюме Буратино с золотым ключом на шее. Про шкатулку больше никто не вспоминал.
Семейной традицией у Александровых было вместе готовить новогодний стол. Ранним утром мама, встававшая первой, варила овощи для салатов и делала завтрак – горячие бутерброды. После кофе начинали чистить картошку, резать морковку, свеклу, маринованные домашние огурчики. Оливье в большой кастрюле и селедку под шубой на особенном, праздничном блюде, убирали в холодильник, а на обед доставали первую тарелку холодца и открывали бутылочку полусладкого шампанского. Студень с игристым тоже были традицией. Мама рассказывала, что появилась она в их первый семейный Новый год.
Александровы поженились в 90-ом. Оба были студентами, жили в общаге, экономили на всем и отчаянно пытались подзаработать. Мама занималась репетиторством по иностранным языкам, папа неофициально устроился грузчиком в магазин. Отмечать наступающий 1991 год планировали очень скромно. Килограмм мандаринов, отварная картошка, банка маринованных помидор, шпроты – вот и все застолье. За пару дней до праздника Ольге Викторовне, тогда ещё просто Оле, родители одного из учеников презентовали коробку дорогущих шоколадных конфет и бутылку шампанского «Moet & Chandon». Конфеты они съели в тот же вечер, а вот вино было припрятано до курантов. Тарелку наваристого холодца 31 декабря получил в подарок от заведующей магазином молодой муж. Она была тёткой не злой, не придирчивой и жалела молодого, вечно голодного студента. Тот Новый год запомнился везением, какой-то смешной удачей, так что на следующее 31 декабря Оля и Ваня суеверно поставили на стол такую же бутылку и сварили холодец.
Ника рассказывала эту историю мужу, раскладывая заветное блюдо по тарелкам. Предвкушающее выражение лица Федерико сменилось на растерянное, когда он понял, чем его сейчас будут кормить.
– Любовь моя, а из чего это приготовлено?