Эммит прицелился и выстрелил через окно. Фабрикант схватился за ногу.
Боу вышиб окно.
Стряхивая с себя осколки стекол, он пообещал раненому Майерсу:
–Сейчас Вы станете покорителем небес, готовьтесь!
–Вы готовы учинить самосуд человеку из Высшего общества, тогда как жертва относится к категории плебеев! Она из круга обслуги! И вообще проститутка!
–Проституткам не связывают руки и ноги, и не засовывают кляп в рот! Да что с Вами разговаривать, старый развратник!
–Всем мужчинам в преклонных летах хочется свеженькой плоти…
–Зачем же бить женщин?
–Она сопротивлялась, кусалась…
Юноша прицелился. Майерс, пыхтя, с завидной сноровкой сам выскочил на балкон, что выходил на море и сиганул через перила в воду.
–Да свершится воля Божья,– прошептал Боу.
Он пару минут всматривался в бушующие волны, но голова мужчины на поверхности воды не показывалась.
Эммит бросился к возлюбленной. Его руки дрожали от волнения и сочувствия. Он не заметил, как слёзы хлынули из его глаз. Он боялся задеть кровоточащие раны, что алели из под обрывков рассечённой плетью одежды. Измождённая Шеннон уже не могла ни плакать, ни стонать. Обессиленная от нервных потрясений и перипетий, она со страданием смотрела на избавителя. Эммит освободил её от пут, а жажда жизни всё ещё не возвращалась к ней. Девушка лежала отрешённая и безучастная. Капли дождя всё ещё не высохли на волосах Шеннон, что говорило о её недавнем прибытии в дом фабриканта.
–Капли в твоих волосах, как бусы,– шептал юноша.
Он аккуратно коснулся сверкающих капелек пальцем. Затем рука переместилась на волосы, и сразу волна трепетной нежности овладела им.
–Моя маленькая, бедненькая девочка, я никому тебя не дам в обиду и никогда тебя не брошу.
Она сама прижалась к нему и горячо, сбивчиво зашептала:
–Это не выражение благодарности, это выражение любви…Ой, конечно, я благодарна тебе…но я так в тебя влюбилась, что ругала себя каждый день, и боялась мечтать о тебе.
–Я женюсь на тебе, и ты будешь всегда рядом со мной.
–Но, милый, разве твой отец позволит тебе брак с простолюдинкой?
–Я – самодостотаточный, у меня своё дело. Куплю свой дом. А на Высший Свет плевать.
Ночью Эммит постучал в дверь комнаты Артура.
Тот, сонно щурясь, спросил, отпирая:
–Что за спешка? Какое у тебя дело посреди ночи? Ты такой мокрый…Улицы Милфорд-Хейвена поглотил очередной Всемирный потоп?
–Я пришёл сообщить, чтоб меня больше не ждали в этом доме.
–О чём ты? Что случилось?
–Пока я поживу у Чезорино, думаю, мне можно забрать магазин на Морской улице.
–Почему ты решил отделиться от общего бизнеса?