Норман прошёл к себе молча мимо неё.
Нежные лепестки астр трепетали на ветру, а важные гладиолусы кивали своими пышными, роскошными коронами, когда Орин подходил к дому.
Руперт еле тащил поклажу с вещами и необыкновенными фруктами.
Вышедшей навстречу жене капитан вручил лисье манто со словами:
–Это тебе, чтобы ты на меня не ворчала.
Лицо Лэсли озарила довольная улыбка, она поглаживала мех, что накинул ей муж на плечи.
–Кто у меня родился?
–Сын Энджел.
Орин улыбнулся и спросил:
–Где остальные домашние?
–Наяда в саду.
Затем барон Филдинг прошёл в детскую взглянуть на наследника.
Малыш был похож на жену. Орин сморщился: «Маленький Освальд Боу».
Кто-то затронул капитана за плечо.
Думая, что это Норман, капитан выругался:
–Ужа тебе в задницу!
–Ты стал мужланом,– скривила своё красивое личико сестра.
–Карамба! Ты крадёшься неслышно, как пантера.
–Спасибо за комплемент, братец. С кем ещё я ассоциируюсь в твоём воображении?
–С полудохлой акулой.
–Весьма лестно…
–Извини, родная, но я годами общаюсь с матроснёй, что выросла в подворотне. Другого языка они не понимают. Я стал грубым, несдержанным морским волком. Злых больше уважают.
Наяда задумчиво кивала. «Полудохлая акула» – это меткое определение всё ещё звучало в её ушах. «Он прав: я не живу полнокровно, а полудохло существую, в то же время агрессивно настроена против всех, готовая цапнуть любого, кто подойдёт ближе»,– думала она.
Орин потянул женщин в столовую пробовать ананас. Обе хвалили изысканный вкус фрукта, съели по нескольку кусков. Затем Наяда и Лэсли скорчили удивлённые гримасы – у них заболели языки. Капитан от души хохотал.
–Где Норман?– спросил он.
Сестра безразлично доложила:
–Ты найдёшь его в бордели или в кабаке.
–Был бы жив папа, он бы так отвратительно себя не вёл,– вздохнул молодой человек.
–Да, возможно он продолжал бы врать и лицемерить, и бегал бы к весёлым куртизанкам втихаря,– пожала плечами Наяда.
Филдинг сменил тему разговора, засыпав слушательниц рассказами о дальних странах и островах.
Когда же Норман появился на пороге дома, его ждал суровый шурин.
–Ты что творишь?– с вызовом вопрошал капитан у мужа сестры.
–Разве тебе не видно, как ярко я живу? Пью виски, трачу деньги, имею кучу женщин! А ты предлагаешь мне стать скупердяем, трезвенником и евнухом?
–Мне кажется: Вы игнорируете мою сестру.
–Молчи, сопляк, у нас дивные, чистые отношения.
–Вы говорите со мной невежливо и неучтиво.
–Не лезь в наши семейные дела: с госпожой баронессой Сэндлер я разберусь сам.
–Я тоже член семьи.
–Пижон и зануда.
У Орина округлились глаза от возмущения: Норман от выпитого вина совсем распустился!