Маленькая картинка, выполненная масляными красками в приглушенных, нежных тонах, сохранила оттенки цветов. Казалось, молодая женщина на портрете вот-вот улыбнется. Густые длинные ресницы оттеняли ее большие темно-карие глаза, глядевшие из-под изящно изогнутых бровей застенчиво и вопрошающе, настороженно и в то же время печально. Слегка вздернутый нос. Плавные очертания губ цвета коралла. Пушистые каштановые волосы собраны на затылке, оставленные на висках локоны красиво обрамляли лицо. В ушах блестели длинные сережки из гранатов и мелкого жемчуга, такая же брошь скрепляла у шеи простой кружевной воротничок. Она не была красавицей в классическом понимании, но загадочная привлекательность всего ее облика не позволяла отвести взгляд. Художник работал над картиной любовно и тщательно, молодая женщина на портрете выглядела естественной и живой. Казалось, качнув головой, она ответит на вопрос, заданный ей так давно, что даже эхо его перестало звучать много-много лет назад.
Вайолетт Фоссиер.
Джолетта помнила тот день, когда впервые увидела этот портрет и имевший к нему отношение дневник. Мими лежала в постели с бронхитом, а тринадцати-четырнадцатилетняя Джолетта старательно ухаживала за ней. Не выносившая неподвижности, Мими отказывалась дремать или читать. Как-то она попросила Джолетту достать из комода в ее спальне принадлежности для плетения кружев. В поисках бобины Джолетта вытаскивала из комода один за другим разные предметы, а Мими рассказывала ей о каждом из них.
— Подай-ка это мне, chere, — велела она, когда Джолетта извлекла дневник.
Толстая книга с медной окантовкой оказалась очень тяжелой. Пока девушка несла ее, узорчатая застежка с маленьким навесным замочком и висевший на черной ленточке ключик слегка позвякивали. Мими бережно приняла книгу, любовно проведя рукой по потертому бархату. В ответ на просьбу внучки разрешить ей посмотреть, что это такое, она осторожно отперла замочек и открыла книгу, явив глазам девушки пожелтевшие страницы, исписанные красивым почерком и украшенные изящными зарисовками с пятнышками чернильных клякс.
— Этот дневник принадлежал твоей прапрапрабабушке, — пояснила Мими. — Когда-то она держала его в руках, описывала на его страницах события каждого дня на протяжении двух лет, проведенных ею в заграничном путешествии. Она поверяла ему свои мысли и чувства, поэтому, читая его, можно понять, какой она была. Как жаль, что теперь мы не ведем дневников.
Заинтересованная витиеватым почерком и исходившим от страниц книги затхлым запахом, Джолетта вытянула шею, стараясь прочесть первую строчку.