Шел последний школьный год. Лина обычно сидела за третьей партой, вслушиваясь в слова преподавателя, не обращая никакого внимания на Ястребова. Отчего-то тогда Андрею казалось, что он ей все же не безразличен. От этого было легко и одновременно тяжело. Мысль о том, что они никогда не будут вместе, уже веяла тогда, словно призрак, при каждой их встрече. Хотелось бежать от этого наваждения. Размахнувшись, не думая, не сожалея, без каких-либо причин выкинув вперед руку, разжав кулак…
Ястребов пустил вдаль моря окаменелый обломок коралла.
На поясе завибрировал телефон, Ястребов не пользовался имплантатами, считая добрый мобильник удобным для хранения музыки. Сдвинув рычажок, он услышал голос Миссина. Это его обрадовало. Как оказалось, по указанию центра Ястребов должен был в короткий срок вернуться на Родину.
Еще раз посмотрел вперед. По водной трассе продолжали шнырять, как игрушки, прогулочные катера, занимаясь извозом туристов.
Андрей не заметил у края платформы появившегося рыбака. Он знал: арабы не едят рыбу, считая ее за грязным существом, как и черепах. Видимо, он занимался этим ради развлечения. Рядом с отцом находился его сынок, который убегал от огромных разбивающихся волн. Стало веселее, забылось напряжение и скука. Воодушевленный тем, что его ждут, через двое суток вылетел первым же чартером.
Ястребов проснулся от пиликанья над кушеткой электронных часов. Прислушался. Янсон первым спустился с кровати, собираясь одеться.
– Через пятнадцать минут экипаж прошу собраться в «фире», – сказал Майкл.
Это новомодное слово шло от сокращения слова «кухня» от английского языка, каким-то образом закрепившееся в жаргоне экипажа. В отсеке для приема пищи астронавты проводили много времени, обсуждая итоги рабочего дня.
Собираясь позавтракать, они не могли подозревать, что в тридцати метрах от лагеря пропарил какой-то объект, бросив неровную тень в виде сигары на куполообразную палатку.
В девять утра по земному времени весь экипаж находился в столовой.
Янсон попросил всех членов экипажа собраться в мужской части отсека, по совмещению в спальне.
Находясь в кубрике, Майкл подошел к стене, где крепились ярусы кроватей. Из-за расположения двухъярусного комплекса лежанок у француза зарождалась некая апатия к итальянцу. После отбоя Волону приходилось каждый раз, ложась спать, вскарабкиваться поверх Луалазье. Это было поднадоевшим занятием, лишний раз не хотелось вспоминать о коечных местах.
Янсон сдвинул панель, плоской ручкой схожей для стока воды, поднял ее вверх. Перед ними предстала карта.