— Привет. Меня Паша впустил.
— Я так и поняла. А что…что ты вообще здесь делаешь?
— Обязательно тебе все расскажу, если ты меня не прогонишь.
— Да нет, я просто не ожидала тебя увидеть… А Паша где? Спит?
— Да. Сказал, что он после ночной.
— Не буду тогда его беспокоить. Я думала, он уже успел отдохнуть. Уф-ф-ф, ошарашила ты меня, Ален… — с беспокойством в голосе выдыхает Марьяна. — Пакет возьмешь тогда? Я переоденусь.
— Там в комнате мой сын, не пугайся, пожалуйста, — заранее предупреждаю Маню.
— Как назвала?
— Давид.
— Хорошее имя. Ладно, я поняла, пугать малыша не буду. Он у тебя вообще как на незнакомых людей реагирует? — она скидывает туфли и ныряет в тапочки, когда я перехватываю у нее увесистый пакет с продуктами.
— Положительно. Ему все интересно.
— Тогда познакомимся поближе, — Марьяна натянуто улыбается и ускользает в комнату, напоследок велев мне тащить продукты поближе к холодильнику.
Я выкладываю пакет кефира на стол, когда она появляется на кухне с Давидом на руках. Он перебирает своими маленькими пальчиками подвески на ее шее и заливисто смеется, когда они издают звук бренчания, стукаясь друг об друга.
— Он ко мне руки протянул и начал кукситься. Не хотела, чтобы детский плач разбудил Пашу.
Маня уже успела переодеться в домашний легкий халат и собрать волосы в толстую косу до талии.
— Ему понравились твои украшения.
— Муж подарил. Мне они тоже нравятся, — она усаживается на стул и устраивает Давида на своих коленях. — Я до сих пор в шоке, Ален, если честно. Мне казалось, что мы больше и не встретимся. Скучала по тебе первое время, пыталась хоть по соцсетям узнавать, что происходит в твоей жизни, но ты удалила странички везде. Жалко очень было потерять связь, ты у меня единственной близкой подругой была.
— Мне тоже было очень жаль, Мань. Но ты же знаешь…
— Знаю-знаю, это было не твое решение.
— Я от Асаева ушла, — выпаливаю на одном дыхании и все-таки забираю Давида, потому что моему пупсу перестало нравиться, что непутевая мать не обращает внимания на него.
— Как?.. Он тебя отпустил?
— В том-то и дело, что нет. Сбежала я. Там такая длинная история, что в двух словах и не рассказать…
— Давай не в двух. Но я параллельно готовить буду, ты не против? Обещала Паше сегодня сделать жаркое в горшочках, он любит.
— Ты научилась готовить?
Помнится мне, у Марьяны даже яичница не очень хорошо получалась. А тут горшочки…
— Меня свекровь научила. С криком и боем посуды, но научила. Паша говорит, что теперь у меня даже лучше нее получается.
— Это здорово.
Принявшись за готовку, Марьяна поворачивается ко мне и вскидывает брови. Я начинаю свой рассказ с той самой ночи, когда застала мужа над Давидом, и заканчиваю бумагами, найденными в кабинете Камиля.