Кевин рассмеялся.
– Значит, ты останешься моим другом?
– Конечно, останусь. Но ты должен сейчас же извиниться перед миссис Салливан за свои проделки и пообещать, что больше такое не повториться.
– Но, Габи…
– Что Габи? Делать гадости всякий умеет. А вот признать свою вину…
Кевин радостно кивнул.
* * *
Остаток математики и все естествознание прошли совершенно спокойно. После большого перерыва Эдвард, все тщательно обмозговав, решил поделиться наблюдениями с Вэлом.
– Уверен, что доска на рисовании – тоже Кевиновых рук дело, – заявил Эдди. – Интересно, и какая муха его сегодня укусила?
– А ты что, не понял, в чем дело? – усмехнулся Вэл. – Он же перед Габриэллой выделывался, это и младенцу ясно.
Эдвард рассмеялся: именно этого он и ждал.
– Ну, с младенцем мы еще разберемся, а вот до Габриэллы уже добрались. Колись давай, что между вами происходит.
Вэл прыснул.
– А так что, не заметно? Может, мы мало ругаемся?
– Знаю я ваши «ссорочки», меня этим не проведешь. Она вчера ходила с тобой в больницу. А обо мне ты и слышать не хотел, когда я предлагал себя в спутники. Так что не вешай мне лапшу на уши, Вэл, это уже неостроумно.
Вэл пожал плечами.
– Думай, что хочешь, Эдди. Тебя переубеждать – все равно что кошку учить лаять. И потом, тебе не кажется, что наши отношения (какими бы они там не были) – это наше личное дело, которое никого не касается?
– Подумаешь, уже и спросить нельзя, – обиженно протянул Эдвард и вдруг встрепенулся: – Она тебе нравится, да?
Ответить Вэл не успел. В кабинет пулей, выпущенной из ружья, ворвался доктор Дейс, озираясь по сторонам, словно в поисках чего-то. Убедившись, что все ученики в сборе, он захлопнул дверь и позволил себе отдышаться.
– Так, дорогие мои бесенята, теперь мы с вами серьезно поговорим. Поэтому устраивайтесь-ка поудобнее, разговор нам предстоит долгий и многогранный. – Он придвинул к себе кресло и тяжело опустился в него. Потом взглядом отыскал Кевина. – Да, милый мальчик, первым на повестке дня стоит вопрос о твоем поведении. За этот перерыв на тебя успели пожаловаться три учительницы. Хотя мисс Грей и не назвала имени, но я уверен, что проделки с доской – тоже твоих рук дело. Три сорванных урока за один день. Такого себе даже Вэл не позволял. И чем ты объяснишь такое свое поведение?
– Но ведь я уже извинялся, доктор Дейс, – с достоинством ответил тот. – Неужели мне нужно идти по второму кругу?
Лицо директора стало непроницаемым.
– Кевин, если твой отец – самый влиятельный человек в городе, это еще не дает тебе права…
– Мой отец не имеет к этому никакого отношения, сэр, – прервал Кевин учителя. – Я сам обидел учительниц и сам попросил у них прощения, пообещав, что такого больше не повторится. Если вы хотите, то же самое я могу пообещать и вам.