Я чувствую, как Себастьян слегка напрягается. Он не оглядывается на меня, но я знаю, что он хочет этого.
Я также не понимаю, о чем, черт возьми, говорит Каллум. А потом я вспоминаю о карманных часах, все еще засунутых в передний карман моих шорт. Я совершенно забыла об этом.
— Послушай, — говорит Себастьян, — пожар произошел случайно. Мы не хотим никаких неприятностей.
— Ну, это просто чушь собачья, не так ли? — тихо говорит Каллум. — Вы пришли в поисках неприятностей. И теперь вы их получите.
Себастьяна нелегко вывести из себя. Угрожать его младшей сестре — хороший способ сделать это. Теперь он ощетинился, сжал кулаки в ответ и встал прямо передо мной.
— Ты думаешь, что ты какой-то крутой, раз привел с собой своего парня? — говорит Себастьян, кивая головой в сторону все еще молчащего боксера. — У меня тоже есть братья. Тебе лучше отвалить, пока я не позвал их сюда, чтобы содрать твою лилейно-белую кожу.
Неплохо, Себ. Для того, кто не говорит много угроз, это прозвучало довольно угрожающе.
Хотя я не нуждаюсь в защите. Я бросаюсь вперед, чтобы оказаться прямо рядом с Себастьяном, и говорю: — Да, свали обратно в свой модный маленький особняк. Хочешь поиграть в гангстера? Ты просто ублюдочный политик. Что ты собираешься делать, забить нас до смерти своими штампами?
Каллум Гриффин пронзает меня своим ледяным взглядом. У него густые темные брови над светлыми глазами. Эффект нечеловеческий и неприятный.
— Это хорошая мысль, — мягко говорит он. — У меня действительно есть имидж, который нужно защищать. Но это забавно… Я не думаю, что в данный момент здесь кто-то есть перед кем необходимо сделать это.
Это правда. Пирс пуст, по всей его длине. В магазинах на Дивижн — стрит есть люди. Но никого достаточно близко, чтобы услышать нас, если я закричу.
У меня сжимается горло.
Я не очень часто испытываю страх. Теперь мне страшно. Несмотря на то, что я сказала, я не думаю, что Каллум слаб. Он высокий, крепкого телосложения. И прежде всего, он смотрит на меня без капли страха. Он не задается вопросом, что ему следует делать. Он уже принял решение.
Он кивает своему охраннику. Боксер делает шаг вперед, подняв кулаки. Прежде чем я успеваю заговорить или пошевелиться, он бьет Себастьяна четыре раза, дважды в лицо и дважды в тело.
Из носа Себастьяна хлещет кровь. Он со стоном сгибается пополам. Он пытается сопротивляться — все мои братья были обучены сражаться, так или иначе. Но там, где Данте и Неро практиковались на улицах, интерес Себастьяна всегда был спортивным, а не насильственным. Тем не менее, ему удается нанести пару ударов благодаря своему превосходному росту. Один из его ударов заставляет боксера отступить на шаг назад. Но мерзкий гребаный головорез блокирует другие удары Себастьяна, прежде чем ударить моего брата по почкам, заставив его рухнуть и упасть на землю.