Поэтому я приложила левую руку к спине мсье Милфорда.
Ощутила, как он медленно выдохнул, будто боясь меня спугнуть. И меня саму кинуло в жар.
Боги, что я творю? Лапаю полураздетого мужика в его же спальне. Фантазирую о неприличном. Нет-нет-нет, к такому жизнь меня не готовила.
Я отпрыгнула от мсье Милфорда и обошла его по дуге, сохраняя между нами безопасное расстояние. Хотя он даже не пошевелился. Кажется, и вовсе не собираясь поворачиваться в мою сторону. Он, вообще, словно бы одервенел.
Я бочком подошла к столу, вытащила из футляра шприц, набрала нужное количество из последнего пузырька и… поняла, что не смогу. Вот просто не смогу и всё.
– Простите, – бросила шприц обратно и выбежала из комнаты.
* * *
Ещё некоторое время после её ухода Найджел сидел, не шевелясь. Только боги знали, какое чудовищное напряжение испытывал он. Каких сил ему стоило не повернуться, не сграбастать её в охапку и уронить на кровать.
Эта девчонка своими неумелыми движениями распалила его так, как не сумела бы и опытная кокотка из дома удовольствий, куда Найджел изредка заезжал.
Ещё несколько часов назад он с трудов передвигал ноги, а сейчас кровь бурлила внутри, приливая к определённому месту. Да уж, женские руки творят чудеса.
Найджел хрипло рассмеялся, радуясь, что девчонка ушла. Не хотелось бы, чтобы этот смех кто-то слышал. Особенно она.
Не хотелось напугать её ещё больше. Тем более что он и сам испугался своей реакции. Того, что едва не потерял контроль.
Анна Крунс, ты сама не знаешь, в какой опасности только что находилась.
Он ведь заметил, почувствовал, что и её саму возбуждали эти прикосновения. Анна испугалась собственной реакции. И это было лишь дополнительное свидетельство её неискушённости. И искренности.
Взрывоопасный коктейль.
Кто бы знал, с каким трудом Найджел сохранял неподвижность всё это время. Он встал, теперь ощущая не только боль в плече, но и тянущую тяжесть неудовлетворённого желания.
Рука со шприцем слегка дрожала, эхом только что пережитых эмоций. Найджел воткнул иглу в бедро и нажал на поршень. Было больно, но не настолько, чтобы заглушить возбуждение.
Забывшись, Наджел дёрнул плечом, которое тут же прострелила острая боль. Привычная, нужная сейчас, отвлекающая мысли.
Если бы не рана, он отправился на задний двор и власть поколол бы дрова. Лучшее лекарство от неутолённого желания. А так придётся завалиться на кровать и думать, представлять, фантазировать…
Проклятый оборотень! Как не вовремя он встал на пути со своей ревностью. Всё никак не успокоится. Минуло столько лет, а прошлое всё напоминает о себе.