Возбуждение ушло, сменившись растерянность. Ох уж эти женщины, никогда Найджел их не понимал. Что мать Лючины так и осталась для него непонятной. Что Анна. Что сама дочь.
Он осознавал правоту мисс Крунс, когда та страстно отстаивала необходимость женского общения для Лючи. Сам он слишком груб, чтобы улавливать нюансы и читать между строк. У женщин всё гораздо сложнее и замороченнее.
Найджел всё-таки обнял девочку и с удовлетворением отметил, как она прижалась к нему, обхватила, сколько смогла, своими маленькими ручками.
Не ошибся.
Внутри потеплело.
Он хочет, чтобы дочь росла счастливой. Дети не должны расплачиваться за ошибки своих отцов. Если Лючи для счастья нужна Анна Крунс, её отец сделает всё, чтобы гувернантка была рядом. Держать в узде свои желания он точно сможет – не так уж это и трудно.
– Она не уедет, – прошептал он в пушистые волосы дочери, – я обещаю.
Спала я не просто плохо, а очень плохо. Утром спустилась вниз в пресквернейшем настроении. Мне хотелось выплеснуть на кого-то своё раздражение. И мсье Милфорд, возившийся в кухне, негромко напевая, оказался как нельзя более кстати.
Но когда я увидела его, моё раздражение вдруг рассосалось, сменившись неуверенностью. И даже робостью.
Мсье Милфорд стоял ко мне спиной, склонившись над плитой. Он был одет в свой вязаный свитер с высоким горлом, широкие штаны, заправленные в сапоги. Как будто Найджел собирался уходить или, напротив, только что вернулся.
Выглядел он неплохо. По крайней мере, держался вполне уверенно. Сзади так точно.
Я вдруг резко вспомнила вчерашний вечер, ощущения горячей кожи, шершавые пальцы на моём предплечье. Меня бросило в жар, потом в холод. А потом я поняла, что нужно бежать, пока меня не заметили. Но было слишком поздно, Найджел обернулся.
Увидев меня, он расплылся в дружелюбной улыбке.
– Доброе утро, мисс Крунс, проходите, завтрак почти готов.
Мсье Милфорд сделал приглашающий жест, указывая на стол, и снова отвернулся к плите. Я подозрительно нахмурилась. Он вёл себя так, словно вчера ничего не случилось.
А что случилось вчера?
Если пропустить мои жаркие фантазии, то оставалось единственное – я не сделала ему укол. И похоже, Найджел на это совсем не сердился.
Я решила проверить, чтобы убедиться наверняка.
– Мсье Милфорд, я прошу прощения за вчерашнее…
Его спина напряглась. Пару секунд Найджел не двигался, а потом осторожно спросил:
– А что вчера произошло?
– Ну я не сделала вам укол…
Мсье Милфорд рассмеялся. Мне показалось, что с облегчением. Но уверена я ни в чём не была.
– Всё в порядке, – Найджел обернулся ко мне и посмотрел в лицо: – Анна, я понимаю, что для вас это нелегко. Чтобы продырявить человека, нужно его хорошенько возненавидеть. Ну или быть доктором. А вы за свою смелость и решительность заслужили премию.