— Я могу что-нибудь сделать, чтобы помочь ему?
— Вы уже достаточно сделали. — Молодая женщина отвернулась.
— В чем дело? — нахмурилась Элиз. — Что я сделала?
— Ничего.
— Маленькая Перепелка, пожалуйста!
Индианка резко повернулась и посмотрела на Элиз своими темно-карими глазами.
— Вы хотите знать, что я об этом думаю? Я боюсь за Ночного Ястреба, очень боюсь! Военным вождем хотел быть Лесной Медведь, но женщины убедили старейшин в совете, и они избрали брата Большого Солнца. Вот и получилось, что Лесного Медведя послали за человеком, который всегда был его соперником, всегда был лучшим воином, хотя он начез только наполовину. Вы дали Лесному Медведю повод для того, чтобы покончить с Ночным Ястребом. Уж он-то постарается сделать все, чтобы Ночной Ястреб не поправился после испытания! Сейчас моему народу не нужны коварные, хвастливые люди, ему нужен умный, смелый и твердый вождь. Без него мы пропадем. Если Ночной Ястреб умрет, вина за это падет на вашу голову и вы будете ответственны за судьбу начезов!
— Я не могла и предположить, что так может случиться…
— Сразу видно, что вы не из начезов — иначе бы подумали об этом.
— Да, — сказала Элиз с жесткой ноткой в голосе. — Я не из начезов.
Они стояли и смотрели друг на друга с недоверием, словно враги. Прохладный ветер приподнял юбку Элиз и обнажил ее ногу до бедра, но она не заметила этого, не ощутила мурашек, побежавших по коже, потому что внутри у нее был еще больший холод. Вокруг них индейцы занимались своими делами: рубили дрова, точили оружие, перекликались друг с другом. Ничего не изменилось, но Элиз внезапно остро ощутила, что она француженка и находится среди врагов. В таком опасном положении она еще никогда не была.
— Элиз! Ах, Элиз!
Она повернулась на крик. Растрепанная, путаясь в порванных юбках, к ней бежала мадам Дусе. Она бросилась к Элиз и, рыдая, схватила ее за руки.
Элиз обняла ее, полная сочувствия.
— Что случилось? Скажите мне!
— Мой маленький Шарль! Они его убили! Это его они задушили, жестокие чудовища, задушили такого маленького, ах, мой бог, такого малыша… Ни за что, просто так. Я говорила вам! Я знала, что все так и было. Я знала…
— Пожалуйста, успокойтесь, я умоляю вас.
Элиз гладила мадам Дусе по плечу, а у самой слезы наворачивались на глаза. Она от всей души сочувствовала горю этой несчастной женщины, ей живо представлялась ужасная картина, нарисованная ее бессвязными словами. Глубоко вздохнув, Элиз сказала:
— Подумайте о своей дочери.
— Да, я должна быть сильной, — пробормотала мадам Дусе. — Моя бедная дочь! Потерять ребенка таким образом! Я боюсь за нее. Она слабенькая, а ей приходится так тяжело работать, так тяжело… Я должна помогать ей. Я ей нужна. Но, Элиз, мне так жалко своего бедного маленького внука! Он остался жить после этой ужасной резни, а они убили его. Они убили его! Убийцы, ох, все они жестокие убийцы!