Глава 37
Сука! Какая же она сука! Недолго убивалась, дрянь! Быстро нашла себе замену! И кого?! Ублюдка Рохтера, любящего фигуристых блондинок с накаченными сиськами! До сих пор перед глазами его грязная лапа на её талии, собственнический взгляд и наглая ухмылка. Он ведёт её к столу, поглаживая пальцем над копчиком, отодвигает стул, помогая сесть и проводя напоследок по плечам, а она ему мило улыбается, как будто не признавалась мне в любви ещё неделю назад.
Мерц еле удержал меня, спасая рожу Сашеньки и интерьер ресторана, выволок на улицу и впихнул в салон. Мы сидим в клубе у Марка, хлещем вёдрами вискарь и жалуемся на сучных баб. У одного Пахи всё в шоколаде, судя по его тупой улыбке, когда он пялится в телефон, получив очередное сообщение от Кискиной. Не знаю, что она ему может такого прислать. Наверное, семейку милых поросят, ждущих своей очереди на бойню её папаши, или пристроенного в добрые руки очередного блохастика, с повязанным на шею бантом. Как он попался в её сети?
- Пах, а ты возьмёшь фамилию жены, чтобы примкнуть к семье мясников? – прикалывается Эд. - Хорошо звучит – Павел Витальевич Кискин. Будете делать маленьких Кискиных и мурчать им колыбельные на ночь.
- Дурак ты, Мерц, - вяло отмахивается Трошин. – Неважно, какая фамилия у жены. Главное, созвучие душ, а они у нас поют одну мелодию. Лучше расскажи, как твои дела с Настенькой?
- Хреново, - Эд отваливается на спинку дивана и трёт переносицу. – Динамщица, эта Настенька. Договариваемся о встречи, я моюсь, бреюсь, бронирую стол, репетирую речь, а она присылает мне эсэмэску с отказом через полчаса после начала свидания. Как последний дурак просидел с букетом на столе и с шампанским в ведре со льдом. Пришлось срочно вызывать Соколову и дарить ей розовый веник с сытым ужином, заправленным бутылкой игристого. С трудом потом отбил от неё свою честь.
- А чего отбивался? Сбросил бы пыл и злость, - подключаюсь к разговору, зло сжимая челюсть. Таисия, сука, сейчас, скорее всего так и делает – раздвигает ноги перед мудаком Рохтером.
- Понимаешь в чём проблема, Стасик. Мой младший красавчик отказывается поднимать головку на других девиц. Зациклился на Настеньке, дёргается только услышав её голос. Приворот, что ли, она сделала?
- Вряд ли, - тянет Паха. – Просто в жизни почти каждого мужчины наступает такой момент, когда способность трахать всё, что движется, вымещается потребностью делать это с одной единственной.