– Пойдем! – протягиваю ей руку.
– Пойдем! – вторит Вика, но не вкладывает свою ладонь в мою, а обходит меня и направляется к питерскому морю.
Свежий морской бриз, ласковые лучи солнца, берег Финского залива… Это место помнит нас, наши чувства, тогда только просыпающиеся и открывающиеся, и я хочу, чтобы оно, напомнив о прошлом, помогло в настоящем оставить позади обиды и шагнуть навстречу совместному будущему.
Молчание начинает тяготить, но я не могу задать ни один интересующий вопрос, который бы в итоге не привел к факту нашего расставания и к напоминанию об обидах, которые я хочу стереть. Поэтому я начинаю не спрашивать, а сам рассказывать о прошлом.
– Я умчался в тот день от тебя, не собрав толком вещей, не объяснив родным причину отъезда. Просто сбежал, потому что боялся, что не выдержу твоих слов, слез и сдамся…
Она оборачивается и внимательно смотрит на меня.
– Все выглядело совсем по-другому…
– Как?!
– Что тебе было все равно, что мне... больно…
– Мне тоже было больно… очень... Но я хотел оставить в воспоминаниях светлые картинки наших чувств, а не их лохмотья. Сейчас между нами обрыв, а тогда была пропасть.
– Я готова была для тебя на все!
Хочется сделать пару разделяющих нас шагов, прижать ее к себе, а еще чтобы эта фраза прозвучала не в прошедшем, а в настоящем времени. Сдерживаюсь, понимая, что ничего не добьюсь, распуская руки.
– Я знаю, но ты бы устала так жить, ты бы грустила, потому что со мной было невозможно; потом стала бы раздражаться, искать во всем минусы... Мы иссушили бы свои чувства и все равно расстались, но, скорее всего, обвиняя друг друга в упущенных возможностях.
– Почему ты уверен, что было бы именно так?! Быть может, мы были бы исключением!
– Потому что я не верю в чудеса.
Девушка отворачивается и молча идет по кромке берега вперед, я иду следом, давая ей время осмыслить услышанное. Я понимаю: она так легко не примет то, что расставание тогда было неизбежным. Вика жила с чувством обиды четыре года, и это надо учитывать.
– И как ты жил… там, в Москве?! – наконец нарушает тишину она.
– Сначала в общежитии вместе с Федей. Я учился и работал у друга отца. Через год снял квартиру и перевез семью.
Хмурюсь, вспоминая, как подыхал от разрушающего чувства, что привез с собой в другой город.