Когда Валентина не было дома, он не причинял мне боли — он терроризировал кого-то другого. Мы все стали жертвами его болезненных игр. Мне было интересно, кто еще медленно желал своей смерти, у кого были те же мысли, которые были у меня раньше.
До Виктора…
Теперь я не хотела смерти. Я хотела жить. Ради него. Ради нас. Ради нового начала, вдали от этих стен.
Я люблю тебя.
Прошла неделя с тех пор, как я поняла, что на самом деле означают мои чувства. Слово "любовь" было тяжело осознать. Любовь. Простое слово с тяжелым значением. Оно связывало нас с Виктором. Моя душа принадлежала ему, и он владел моим сердцем.
Я знала, что он чувствует то же самое, или мне хотелось верить, что он чувствует. То, как он смотрел на меня, как баюкал, как занимался со мной любовью. Его прикосновения говорили о его безмолвных словах. В его взгляде читалась тихая вечная клятва.
Я боялась разбитого сердца, боялась потерять его. Виктор пошевелился в моих объятиях, и он поменял свое положение, пока его голова не оказалась на моем животе, и он лежал горизонтально на кровати.
Он уткнулся носом в мой пупок и лежал так с закрытыми глазами. Он выглядел…спокойным.
Боже, он был прекрасен. В свирепой манере темного рыцаря.
Виктор Иваншов был моим утешением. Он был центром моей вселенной, и если он когда-нибудь уйдет, то заберет с собой солнце и оставит меня в темноте…
Но я знала, что он никогда не оставит меня…
Мои пальцы прошлись по упрямым прядям его волос, которые безвольно падали ему на лоб. Я погладила напряженные линии и разгладила их. Губы Виктора дрогнули в легкой улыбке.
Пока Валентин был моими слезами, Виктор был моими улыбками. Я никогда не могла представить, что в этой жизни буду чувствовать что-то еще, кроме сердечной боли, но я догадывалась, что эта жизнь была далека от завершения.
Я вернулась в настоящее, когда Виктор схватил меня за грудь. Он сжал ее, и я тихо рассмеялась, зная, что он хочет, чтобы я обратила на него внимание. Взглянув на его лицо, я увидела, что его глаза открыты и он пристально смотрит на меня.
— В чем дело? — спросила я, успокаивая морщинки между его бровями.
Виктор поднял руку и погладил меня по щеке. Его прикосновение было теплым. То, как его большой палец двигался по моей щеке с нежной лаской, было моим любимым.
Выражение его лица было почти несчастным, как будто он переживал из-за чего-то. Его губы шевельнулись, но я не успела уловить слова достаточно быстро. Я постучала указательным пальцем по его губам, показывая, чтобы он повторил. Он так и сделал, на этот раз медленнее.