Ничего, терпимо. Сегодняшний день она выдержит, может быть, завтрашний тоже. А потом нужно будет либо дернуть каких-нибудь колесиков, либо все же забить на все и хотя бы шесть — семь часов поспать. Авось, мир не рухнет. А и рухнет — поднимем и назад повесим, первый раз что ли?
У нее было взято с собой специальное платье, не совсем аутентичное, зато очень удобное, а с плащом так и неотличимое от нарядов горожанок. Хорошо, что в этот раз она королева вдовствующая, небрежность в одежде можно свалить на долгий траур.
На поляне из живых был только Хукку, который сосредоточенно выливал из котелка в походную флягу какое-то варево. Именно оно пахло так странно.
Маэва подошла ближе.
Хукку не просто лил, а процеживал отвар через кусок плотного полотна. Светло-коричневая жидкость бежала тоненькой струйкой, а лицо у шамана было замкнутым. Не для откровенности. Но Маэва все же попробовала:
— Что это за неконвенционное зелье? Отрава? Я на него хитов не давала.
— Не отрава. Просто бодрящее. С кое-какой побочкой.
— М-м. Нужное дело. Угостишь?
— Извини, но — нет. Тебе нельзя. Если не хочешь полюбить меня больше жизни на ближайшие три дня.
— Ты сейчас пошутил? — уточнила Маэва, почти не сомневаясь в положительном ответе. Но получила тяжелый взгляд темно-коричневых, почти черных глаз. И очень спокойное:
— Нет.
— Вылей немедленно. Она не простит, когда узнает. Я же и скажу, и не думай, что промолчу.
— Простит. А узнает непременно. Я сам скажу. Но, для страховки, можешь и ты повторить. После игры.
— Зачем? — были вещи, которые Маэва просто не понимала. И не стеснялась спрашивать — кто знает, может, это она дура. — Она... знает о последствиях?
— Никаких последствий не будет.
Маэва открыла, было, рот. Но подумала — и закрыла. В колдовском деле Хукку никогда не позволял себе неточности или ненужного, глупого риска. И если он говорил так уверенно, значит, знал точно.
— Тогда почему просто не поухаживать за ней? Безо всей этой... левой алхимии? Цветы подарить, на байке покатать.
— Что ты хочешь услышать от меня, Маэва? Что я не прав? ОК, я тварь и поступаю низко. — Голос шаман вибрировал на опасной грани — чуть-чуть и взрыв. А вот руки словно принадлежали другому человеку, спокойному, как камень. Изумляясь этому контрасту, Маэва честно призналась:
— Не понимаю. Если ты точно знаешь, что последствий не будет...
— Не будет. Никаких. И тех, которые вы, девочки, называете "долго и счастливо" — тоже. У меня есть только ближайшие дни. Нет времени разворачивать полноценную компанию по соблазнению.
Маэва фыркнула: