Время от времени я проверяла себя по карте, ориентируясь на небольшую высотку, справа от нужной мне точки. Бумажная карта, в отличие от телефона, вела себя прилично и позволяла надеяться, что иду я все же правильно. Вот только почему так долго-то? По моим подсчетам, местность давно должна была начать повышаться и стать гораздо суше. Но под найками по-прежнему хлюпало, а холм маячил так же далеко, переняв повадки радуги.
"Отводит..."
Что ж, в эти игры я играю.
Байки про Гайтанку — это же то, с чем знакомят новичка, который едет на ролевку, еще в автобусе. Иначе на полигоне рипнется, как мой телефон. Там ведь отморозки от движения чего только не творят: от изготовления и чарования оберегов — если по квесту ведун, до реальных колдовских обрядов в кругу. Естественно, со всеми возможными ошибками и нарушениями техники безопасности. Придурки же, что с них взять, кроме анализов!
Сбросив рюкзак под ближайшую елочку, где было посуше, я распустила хвост, разобрала волосы пальцами и заплела две косы. Огляделась, нашла и отгрызла зубами от ближайшего куста подходящую ветку и начертила солярный знак-связь. Прямо в воздухе. Земли тут все равно нет, и, на самом деле — это без разницы. Главное — в чертах не ошибиться:
...Верста — повернись, да мне поклонись.
Дорога, будь ровная
Жара, будь уемная,
Мороз, не морозь.
Будьте все враги поврозь.
Все, что сказала — словом повязала.
У беды зубы ватные, а мои слова булатные.
Ключ во рте, замок в реке,
Оберег на мне.
Лес усмехнулся — я это почувствовала. Но не зло, не гневно. Признал свою. Вот и ладно, вот и славно. А то я, если честно, уже нагулялась. Конечно, если нужно, я и двадцать километров отмахаю, вот только на фига мне такие подвиги, если можно без них.
И, минут через двадцать, лес расступился, выпуская меня на остатки дороги, проложенной, скорее всего, телегами.
Дорога сильно заросла конской ивой, но все еще угадывалась. Я поняла, что стою, практически, у ворот, когда сквозь листву разглядела опоры из "дикого камня" и прутья решетки с геометрическим рисунком и круглыми розетками, когда-то красиво позолоченными, но, похоже, слой был тонким и за время почти стерся.
Я подошла, практически, вплотную. На опоре сидел здоровенный ворон с блестящим черным оперением и длинным, слегка загнутым клювом. Его черный глаз смотрел на меня в упор, проницательно и равнодушно. Птица совершенно не боялась. Похоже, тут и впрямь людей сто лет не было. Вопреки легендам, вороны по триста лет не живут, так что этот черный человека никогда не видел и что от него ждать, даже примерно не знал.