— И вам здрасьте, матушка, мы вас тоже очень любим и желаем добра и света от всей своей фейской души, — скривилась Маэва. — Да прольется на вас дождь огненный, очищающий души лучше хлорки.
Пара гоблинов в рясах за нашими спинами добродушно заржали.
Девчонки в цивильном просекли тему и уже разводили костер в трапезной и доставали одноразовые стаканчики. Матушка поджала губы, но пригласила. Гоблины ловко свернули головы сразу обеим бутылкам, резонно полагая, что на два десятка рыл пить тут нечего...
— А сестра Генриетта не выйдет, — шепнула матушке невысокая, рыженькая девчонка толстой косой, заплетенной вокруг головы короной, — у нее живот болит.
— Серьезно болит-то? — Сделала стойку Маэва, — если что, сейчас гоблина пошлем за моим палачом.
— Да мы как-то надеемся, что она к утру очухается, — струхнула рыжая.
— Тьфу! Он у меня еще и лекарь, по совместительству. И аптечка есть.
— Я ей самогону с солью дала, — рыжая стрельнула в сторону Ровены и торопливо добавила, — и помолилась. Должно помочь.
— Обязательно. От кишечного расстройства самогон с молитвой всегда поможет, — от души одобрила Маэва, с хрустом вгрызаясь в огурец, — да и без молитвы — норм. Вот молитва без самогона — не всегда срабатывает.
Девчонки прижмурились, а кое-кто втянул голову в плечи, как черепаха.
— Что и ждать от земли, которой правит богом не принятая династия нелюдей, тварей без души, спасения не знающих, — уронила Ровена. Костер согласно треснул, подтверждая ее слова.
— Кхм... уважаемая. Тут вот какое дело. Вера твоя хороша для людей краткоживущих, ибо обещает спасение в смерти. А феи-то бессмертны, — Маэва холодно улыбнулась, — выходит, твой бог нам не подходит по э-э-э... техническим параметрам. Как же быть?
— Бессмертны? — повторила Ровена, — Поправь меня, если я ошибаюсь... или не Мэйв Прекраснейшая ныне лежит в своем замке на каменной плите и ждет погребения?
— Ну, накладки бывают, — сдала назад Маэва, — но в целом то я права!
— Не кричите в доме Господа, уважаемая. Вы не в степи, мы не глухие.
— Мастер не кричит, мастер убедительно излагает свою точку зрения, — буркнула подруга, но обороты сбавила, — Мэйв не показатель, она полукровка и, вдобавок, приняла человеческие регалии.
— Так, может, наша королева — человек? — Мягко спросила Ровена, — и хоронить ее следует по человеческим обрядам? А для начала — окрестить, как полагается.
Я чуть не поперхнулась коньяком. Глаза Маэвы напоминали здоровенные плошки:
— Окрестить? Мертвую?
— У Господа все живы.
Подруга выпрямилась:
— Я слышу официальную точку зрения аббатства? Которая будет озвучена завтра на витангемоте?