– Тави, ты слишком близко к краю. Упадёшь.
Сестра – подсказало сознание. Не та сестра, что по отцу и матери. Сестра по крови, по расе, по духу.
Девушка подошла ближе и ухватила меня за ладошку, крепко сжав. Взгляд устремился вверх, туда, откуда начинала падать вода, создавая влажность окружению и сильный шум.
– Уже совсем скоро Вайарида назначит день нашей инициации. Ты подумала о том, кого хотела бы видеть рядом с собой? – звучит вопрос, от которого моё существо замирает, не в силах и звука выдавить. – Я бы очень хотела в эту ночь быть с Алерсом, – грустная улыбка очертила её губы, а взгляд сосредоточился на мне. – Боюсь, он не захочет.
Чуть крепче сжимаю теплую ладошку, желая утешить. Откуда-то изнутри приходит знание, что Алерс на самом деле не питает никаких чувств к Соларе. Будучи одним из солдатов, он только и думает, что о собственном долге.
– Я боюсь инициации, – шепчу в ответ, стремясь перевести тему с того, что портит сестре настроение. – Даже не представляю, что сказать Вайариде на определении.
Солара весело усмехается, подмигивает и делает крохотный шажок к краю.
– Это не страшнее прыжка в бездну-у-у! – пронзает её крик пространство, чтобы вернуться едва слышимым эхом.
– Обнадёжила, – усмехнулась я, одёргивая девушку».
– Сава?
Снова накрыло холодом, растворяя видение, возвращая в тяжелую действительность. Не чувствую рук, ног и очень хочется пить. Пить и спать, а ещё лучше вернуться в то видение, которое делало меня счастливой, но тяжелые шаги не позволяли.
– Сава. Ты что там делаешь? – разносится сквозь густую мглу. Снова шаги и удивлённое-ошарашенное: – Какого чёрта?
На краткий миг чьё-то прикосновение дарит тепло моему лбу и хочется, чтобы этот тёплый кто-то никогда меня не отпускал, завернул в себя, словно в пуховое одеяло, шептал что-нибудь успокаивающее. Я хотела притиснуться ближе, пыталась просить ещё немножко тепла, но язык от сухости и холода совсем не ворочался. Попытка открыть глаза тоже ничего не дала, и в какой-то миг я перестала понимать, что происходит вокруг.
Жарко. Как в аду, откуда нет возможности вырваться. Постоянно трогают чьи-то мертвенно-холодные руки. Лоб, щеки, шею. Перед глазами образы чужих людей, невнятные бормотание и среди всего этого удушающий запах отваров, пота и… крови? Именно. В нос ударял кисловато-металлический запах крови, сладковатый и отталкивающий. Временами кожу будто опаляло языками пламени, но это чувство вскоре сменялось танцующим на коже обжигающим льдом. Гулко стучало сердце в груди, вызывая чужие крики, или мне только казалось? Не помню. Всё перемешалось настолько, что я уже не понимала, жива ли я ещё. Единственное, чего мне больше всего хотелось – воды. Я просила, умоляла, требовала, угрожала спалить всё вокруг, но вместо чистой, утоляющей жажду, вожделенной воды, мне вливали в рот какие-то травяные напитки, смачивали губы, но воды не давали.