Стас Марков, высокий крепкий брюнет, с длинной челкой, которую он собирал резинкой на затылке или стягивал спортивной повязкой. Ярко выраженные скулы, пухлые губы и глаза цвета виски. На таких мужчин смотрят с восхищением. Единственный минус по словам подруги это его взрывной характер. Привыкший быть сдержанным на корте, в жизни он не может сдерживать свои эмоции.
Я всегда верящая в силу настоящей любви, надеюсь, что их любовь и тяга друг к другу сможет преодолеть эту пагубную привычку ругаться по поводу и без.
Из потока размышлений об отношениях подруги вырывает вид знакомой улицы, на которой я живу последние четыре года. Тогда я думала, это мое временное пристанище, но как говорится все временное может перейти в постоянное. Главное, чтобы это временное приносило хотя бы малую часть удовольствия. Это касается жилья, работы, и даже любви. Мы часто убеждаем себя, что это временно, пока не найдем вариант лучше, но проходят годы, а привычка и привязанность затягивают удавку на шее настолько крепко, что уже невозможно сделать спокойный вдох.
Сейчас переступая порог своей, как мне казалось раньше, временной квартиры, которая находится в километре от побережья, я задумываюсь о грядущем. Прошедшие годы я представляла его, визуализировала, мечтала. Но вот оно разбились на мелкие осколки, которые уже не собрать.
Скидываю шпильки, пиджак и иду к окну, чтобы раскрыть двери лоджии и пустить отголоски морского бриза в свой дом. Теплый ветер ласкает открытые плечи и ступни, и я на короткое мгновение зажмуриваюсь.
– Жизнь продолжается, – произношу вслух и распахиваю глаза, чтобы увидеть, как вдали голубое небо сливается с бескрайним морем. Они одно целое.
Мое состояние сравнимо со штормом на море, но как известно ни один шторм не длится вечно, и когда придет штиль в мою гавань я обязательно встречусь со своим небом и наши линии соединятся в одну линию горизонта.
*****
Две недели пролетели незаметно. Работа всегда могла меня отвлечь и утянуть с головой и всеми мыслями придачу.
Неделю назад я не успев задуматься, села в свое плетеное кресло на лоджии и начала писать Эрику. Только на третьем предложении я поняла, что я делаю. В тот момент я почувствовала пустоту, а потом пришел дикий гнев. Я разорвала лист бумаги с недописанным третьем предложении и выкинула в урну. А после списалась с парнем, по имени Павел, из соседнего офиса, с которым мы иногда пересекались на обеденных перерывах. Павел неоднократно приглашал меня встретиться после работы, но у меня были причины для отказа, а сейчас причина была разорвана на кучу маленьких белых кусочков.