Хиро внимательно вслушивался в информацию, которую в запале выкладывали «родственницы», выясняя отношения. Как раз, к моменту, когда они замолчали, два небольших робота медленно заехали в помещение, загруженные предметами стандартного снаряжения.
— Оденься, — бесстрастно произнёс командир, не поворачиваясь. — Твоё тело действительно великолепно, можешь не сомневаться. Но разговаривать с тобой, когда ты раздета… проблематично. Нам предстоит многое обсудить, и мне бы не хотелось во время разговора постоянно стоять спиной к тебе.
— Не зря я в тебя… Я в тебе не ошиблась, — тихо проворковала девушка, принимая первый сверток, но её услышали все присутствующие. — Обычно парни, только и делали, что пялились на моё тело. Их не волновал не внутренний мир, ни мой характер — единственное, что интересовало этих блудливых самцов, так это то, как бы побыстрее затащить меня в койку. Но ты — другой. Я почувствовала это тогда, когда ты с заботой и нежностью нёс меня на своих руках… Конечно, ты увидел меня … и внимательно изучил не только каждый синяк и ссадину, но… в твоих взглядах не было похоти. Скорее боль, словно это тебя изувечили, забота о том, как не причинить лишних мучений и… нежность? Да! Невзирая ни на что — нежность… Такие чистые чувства я видела когда-то только у отца и то, когда он смотрел на нашу маму…
После этих слов в помещении повисла тишина, нарушаемая лишь тихим шорохом. Парень — держал паузу, не зная, как ответить на эти слова, не задев чувства девушки. Отрицать сказанного ею — он не мог. Она, действительно, на этой планете — первая, кто вызвала у него давно позабытые чувства и эмоции. И он пока сам не мог понять, с чем это связано.
Карина наконец-то начала одеваться, отчего Хиро с облечением выдохнул. Вся эта ситуация была настолько странной и неожиданной… что он впервые за долгое время не знал, как правильно поступить.
Послышалось шебаршение. Тихие, очень тихие препирательства девушек между собой. Полина бухтела про упертую дуру, которая готова прыгнуть из огня да в полымя лишь бы отомстить отцу. Пару раз были слышны мягкие, приглушенные удары. Кажется, кто-то от кого-то получил несколько плюх. И наконец раздался нарочито веселый голос Карины:
— Всё, я готова. Можешь повернуться, дорогой.
— Может перестанешь меня так называть? — обернувшись, поморщился парень.
— Что, не нравится? — сделала обидчивую моську девушка, задумавшись. — Тогда, может, милый? Ненаглядный? Любимый?
— Может для начала обойдемся именем? — закинул удочку командир. — Меня вот, Хиро зовут.
— Карина, — глаза девушки загорелись. — Но называть я тебя буду «любимый»!