Однако при этом я все еще ощущал себя единым целым.
Причем, целым, которое кто-то в буквальном смысле этого слова, пропихивал в микроскопические поры пространства, которые и связывали ее слои между собой.
Мне казалось, что длиться это целую вечность.
Не скажу, что было до невозможного больно или жутко.
Нет, как ни странно, было просто неприятно и слишком уж необычно.
Ведь я ощущал и мог прочувствовать происходящее с каждой из тех миллиардов частичек, на которые меня и разобрал Скользкий.
И если бы не помощь Астра, который перенаправил весь этот поток одномоментно влившейся в меня информации в недавно созданный им астральный карман, то по окончанию этого путешествия по ту сторону, куда бы я сейчас не направлялся, оказался полностью безумный, пускающий слюнявые пузыри чурбан.
Ну а так, у меня появился хоть какой-то шанс пережить это путешествие.
«Нужно предупреждать о подобных побочных эффектах, которые могут оказать влияние, даже большее, чем само основное действие», — странным, оказалось еще и то, что я, даже сейчас, мог связано мыслить.
— А этого и не должно было произойти, — передал мне через моего посредника среди слайдеров Скользкий, — я уже проводил подобное перемещение не один раз. Сознание неделимо и как так случилось, что при расщеплении, произошло деление и твоего сознания на равнозначные сегменты, причем на полностью самостоятельные и полноценные, хоть и зависимые друг от друга, мне не известно.
«Хм…» — протянул я.
— Но теперь мы точно можем сказать, что раньше нам не приходилось работать с такими как ты, — добавил уже Астр, — и как минимум в этом твое значительное отличие от Творцов.
— Понятно, буду знать…
Между тем это странное скольжение-просачивание сквозь слои реальности, наконец, подошло к концу.
И хоть последние слова слайдеров меня несколько смутили и насторожили, вызвав опасения о том, что у Скользкого получится завершить переход на нужный слой реальности без проблем, но уже буквально в следующий миг я ощутил себя твердо стоящим на каменной поверхности.
— Серая хмарь безнадеги и тоски… — только и пробормотал вполголоса я, оглядываясь вокруг.
Почему-то именно эти ассоциации вызвала у меня окружающая действительность.
Пейзаж приобрел тусклые серые краски, но, тем не менее, было вполне ясно, что это все же осязаемый материальный и узнаваемый мир.
Причем местность практически не отличалась от той, где мы и угодили в расставленную ловушку.
Хотя были и незначительные детали, которые указывали на то, что это все же какое-то другое место или вообще, планета или реальность.