Пошло неважно. Если на следующий день во французских газетах появились восторженные дифирамбы, превозносящие французскую армию, совсем недавно отобравшую у коварного Альбиона Гибралтар, а теперь собирающуюся сделать то же самое в Палестине, то уже через три дня из газетных статей исчезли победные реляции и писали об упорном сопротивлении, которое оказывает противник. А еще через три дня пошли сообщения о стойкости французского солдата, умело противостоящего сильному врагу. Даже для дилетантов, ничего не понимающих в военном деле, было ясно, - французское наступление захлебнулось. Информация подтверждалась от разведчиков в Бейруте. Французские войска продвинулись километров на десять-двенадцать от границы, и уперлись в хорошо укрепленные позиции, которые англичане успели оборудовать, воспользовавшись паузой в боевых действиях. Неприятным сюрпризом для французов оказалось большое количество авиации и артиллерии у англичан, а также танков "Матильда", которые по своим возможностям превосходили старый хлам на гусеницах, доставленный из Франции. Наступление французов закончилось, едва начавшись. Кое-где им удалось вклиниться в оборону противника, но англичане тут же наносили в этом месте встречный удар большими группами танков, поддержанных авиацией. И выправляли положение. Французам пришлось отступить с большими потерями. Спасло их только то, что англичане не перешли в наступление, а остались на своих позициях, продолжая держать оборону. Если бы не действия итальянцев на западе, заставившие английское командование разделить свои силы, то авантюра французов закончилась бы их полным разгромом с потерей Сирии и Ливана. А пока между англичанами и французами на Ближнем Востоке повторилась ситуация времен Первой мировой - позиционный тупик. У англичан не было достаточно сил на этом участке, чтобы развить успех дальше, а французам после таких огромных потерь впору было думать, как не потерять имеющееся. О марше на Суэцкий канал речь уже не шла.
В то же время, на западе Египта ситуация была несколько иная. Официального сообщения из Рима так и не было. Первая информация появилась в итальянских газетах. Все было в лучших традициях пропаганды. Победоносная итальянская армия наступает, и противник бежит. Правда, на этот раз итальянцы учли ошибки прошлого-будущего, и усилили наступающую группировку за счет войск, снятых с западной границы Ливии, поскольку ждать оттуда нападения французов с территории Алжира и Туниса более не стоило. Все, что можно, они отправили в Сирию и Ливан. Наступление итальянской армии продолжалось до Сиди-Баррани. Деревне, что находится на побережье Средиземного моря в сотне с небольшим километров к востоку от ливийско-египетской границы. Итальянцы шли вперед, практически не встречая сопротивления. Небольшие английские отряды не принимали боя, и отступали вглубь территории Египта. То есть ситуация повторялась практически полностью, как однажды уже было в истории. Но вот при выходе итальянцев к Сиди-Баррани все изменилось. Англичане не собирались отступать дальше, и заранее укрепились на этом рубеже. В результате наступление итальянцев сразу же остановилось, и в газетах стали писать об "упорных боях". О потерях не сообщалось, но можно было догадываться, что они огромные. А из приватных контактов Матвеевой в итальянском консульстве удалось выяснить, что "дела в Африке идут неважно". То же самое подтверждали данные радиоразведки. Но гораздо более точную информацию, как это не удивительно, удавалось получать от немцев. Там сразу поняли, что африканская авантюра Муссолини обречена на провал, поэтому постарались максимально расположить к себе неожиданного союзника и перетянуть его на свою сторону, вбив клин между пришельцами и итальянцами. Немецкий консул в приватной беседе намекнул Матвеевой, что Рейху без разницы, кто возьмет Суэцкий канал и сможет его удержать. Кто это сделает, с тем Рейх и будет вести дела. А поскольку разведка у немцев была поставлена очень хорошо, вскоре сведения из Африки потекли рекой.