— Печально, что вы такого мнения обо мне, прекрасная льерра, — принц действительно изобразил прискорбие, но не думаю, что искреннее.
Было бы гораздо печальнее, если бы я наивно верила в твоё бескорыстие… Но говорить этого вслух не стала, лишь отставила пустую миску.
Драконица тоже долизала свою и снова положила голову на землю. Кажется, она очень устала. Ещё бы: после ранения, да с непривычки…
Увы, я не знала, как ей помочь. По-хорошему, мне бы попытаться установить с ней ментальный контакт, выяснить, откуда она и что здесь делает. Но не при Араберге и его лю… драконах.
— Какие у вас планы, ваше высочество? — спросила напрямую.
— Планы? — заломил бровь принц, напомнив мне мои же попытки обойти его вопросы.
— Мы невольно задержали вас. Возвращаться в Лаор вы не планируете…
— Разве могу я вернуться в Лаор, оставив будущую королеву на произвол судьбы?
— Что же вы тогда собираетесь делать? — я тоже умею отвечать вопросом на вопрос и настаивать на своём с милой улыбкой.
— Защищать вас, ваша светлость.
— Я не просила у вас защиты и не нуждаюсь в вашем сопровождении.
Не то чтобы совсем не нуждаюсь. Но соглядатай в виде принца Илсанта мне точно ни к чему.
— Вы хотите, чтобы я что-нибудь передал вашему жениху?
Да уж, этот вопрос оказался похожим на выпад. И я ответила тем же:
— Так принц Ниссвил нанял вас проследить за своей невестой?
На миг, всего лишь на миг лицо Араберга вытянулось и зубы сжались, глаза рассерженно полыхнули. Разумеется, это было довольно унизительным предположением для человека его положения. И я очень надеялась, что он не станет настаивать на своём присутствии здесь, рядом с нами. Хотя и понимала: возвращаться без меня в Атавию тоже не станет.
Однако принц моментально взял себя в руки.
— Отдохните, льерра. К сожалению, у нас нет походных шатров, мы не рассчитывали, что они понадобятся на коронации льёрда Оравера.
Снова эта улыбка. В бликах костра глаза Араберга мерцали загадочно, даже притягательно.
— Но походные одеяла на всякий случай захватили. А с утра разберёмся со всем остальным.
Мне и правда безумно хотелось спать. После еды глаза слипались, соображать становилось всё сложнее, и я очень боялась сболтнуть что-нибудь лишнее.