— Понимаю, — кивает. Подаёт мне тапочки, в которые обуваюсь и следую за Матвеем. Не обращаю внимания на обстановку, мне всё равно. Обычная трёхкомнатная квартира с крутым ремонтом.
— Чай? Или чего покрепче? — обворожительно улыбается. Его ладонь оказывается на моей талии, но именно сейчас я не вижу в этом действии сексуального подтекста. Но всё равно отодвигаюсь.
— Чай, — кидаю сумку на диван. Приземляюсь на него следом.
— Ты другая сегодня, — вдруг выдаёт. — Неулыбчивая. Случилось что-то?
Главное – не плакать! И ничего никому не рассказывать! Когда знают больше одного – есть шанс, что эту информацию будут знать больше людей, чем нужно.
Хоть и держу язык за зубами, всё равно слёзы к глазам подкатывают. Я ведь успокоилась! Но, видимо, не до конца. Раз сейчас сижу, сжимаю платье и тихо всхлипываю.
— С Артуром поругалась, — выпаливаю на выдохе. Надо уметь держать язык за зубами, но не могу.
На подрагивающие плечи опускаются тёплые ладони.
— Ожидаемо. Беркут невыносим.
Матвей присаживается рядом, обнимает меня за плечи.
— Как ты вообще с ним связалась? — в голосе искреннее недоумение.
Да всё отчим этот! Знала бы, что всё так будет, никогда бы в жизни не согласилась…
— У него на лице написано, что он тот ещё муда…
— Не надо, — прошу его. — Не будем. Но так вышло. Нас познакомил отчим, а потом…
Надо сказать для легенды, что я влюбилась. Но это ведь не так.
Да, он вызвал симпатию, но разрушил всё в один момент.
— Дерьмо у тебя отчим. Знает Беркутова, но всё равно знакомит тебя с ним. Да его бывшая жена целый год в депрессии была после разрыва их. Уж не знаю, что он там с ней делал и что у них произошло. И ты на те же грабли, малышка. Уходи от него. Если боишься, я тебе помогу.
Он притягивает меня к себе, пока я пытаюсь понять, что он говорит.
— Жена? — шепчу удивлённо.
Беркутов был женат?
— Ну да, а ты не знала? — подбадривая меня, поглаживает по плечу. Я отрицательно машу головой, вспоминая тот момент, когда искала информацию про Артура в интернете. Ни на одной фотографии я не видела кольца на его пальце. Да, были девушки, но…
— Нет.
Может, поэтому он так не хочет детей? Что-то случилось тогда? Рана на сердце ещё свежая? Хотя… Почему тогда аборт?
Голова пухнет от вопросов. Но ведь его поведение можно как-то объяснить? Наверняка.
А я его уже трусом обозвала. Зря? Нет! Он боится новой жизни, оставаясь в прошлом. Если, конечно, его нежелание наследников именно в этом.
— Рита хорошая была, — улыбается. — У них вроде всё серьёзно было. Семью хотели создать. Но потом у них что-то произошло. Я, честно, не углублялся, расстались и расстались. Но теперь могу сказать точно, что дело было не в ней.