– При чем здесь она? – тут же напрягся Осман.
– При том, что ты напрягаешься при одном упоминании о ней! – разбушевались мои гормоны. – Ты всё еще чувствуешь к ней что-то? – потребовала я ответа.
– Господи, Ксюша! Нет, конечно! Ну что за глупости?! – сел он, вмиг растеряв всю свою игривость.
– Тогда почему ты так остро реагируешь? – расстроенно спросила я.
– Потому что не хочу верить в то, что мои чувства так незаметны для тебя, чтобы думать так! Да, я был влюблен в Диляру, – причиняя мне боль этими словами, прошептал он. – Был очарован ею, как никем другим. Видел боль, сидевшую в ней, и хотел подарить ей избавление от нее.
Не понимая, какую боль продолжает доставлять мне своими словами, говорил он.
– Но это были совершенно другие чувства и эмоции, Ксюша! Влюбленность и любовь – разные вещи, и именно благодаря тебе я это понял. Я смог пережить потерю Диляры, но твоя потеря просто убила бы меня, – обхватывая мое лицо ладонями, прошептал муж, нежно целуя меня в губы. – Господи, да я был готов принять ребенка от чужого мужчины, лишь бы не потерять тебя! Неужели это ни о чем тебе не говорит?!
– В нашу первую ночь… ты думал, что я – это она, – не обращая внимания на его откровения, выговорила я то, что давно не давало мне покоя.
– Ксюша…
– Я всё еще думаю об этом. Хотела бы забыть, но эти воспоминания и твои слова не дают мне покоя. Не о таком первом разе мечтает девушка, Осман. И что бы ты обо мне ни думал, я не планировала пользоваться твоим беспомощным состоянием, – скривилась я.
Мне хотелось выговориться и раз и навсегда закрыть все волнующие меня вопросы.
– Прости меня, моя девочка… Я… я правда не помню ту ночь. И мне жаль, что я повел себя как свинья, – аккуратно переворачивая меня и прижимая к себе, прошептал Осман. – Знаешь, что я помню? – шепнул он мне на ухо.
– Что? – словно загипнотизированная его нежностью, спросила я.
– Я помню, что в ту ночь впервые захотел тебя поцеловать. Там, стоя на кухне. Я возненавидел себя за это желание. Посчитал себя извращенцем и напился еще больше.
Я была настолько шокирована его словами, что даже не нашлась с ответом. Мог ли Осман действительно хотеть меня еще тогда?
– Я очень давно не думаю о Диляре. Ты полностью ее вытеснила, лапа, не оставив места для кого-либо другого, – убирая волосы с моего лица, прошептал он в мои губы.
– Мое сердце всегда было твоим Осман. В нем не было места ни для кого, кроме тебя, и не будет, – вторила я ему, прижимаясь в поцелуе.
«Кажется, я всё же добилась своего мужчину», – думала я, растворяясь в нашем поцелуе и вспоминая чаяния четырнадцатилетней Ксюши, поклявшейся не допустить, чтобы ее Осман достался кому-либо другому.