— Сказочник ты, сосед, — покачала я головой. — Мне, наверное, всё это мерещится. Голоса эти. Кровавые образы. Перенервничала, не иначе.
Мы телепались в самом конце колонны и поэтому к спуску со взгорка подошли одними из последних. Склон оказался пологим и затруднений у нас не вызвал, но старикам всё же пришлось слезть с волокуш и пройтись пешком.
И мы пошли в сторону городских огней, каждый лелея надежду на лучшее будущее.
Я шагала и чувствовала какую-то неправильность. Земля. Что-то с ней было не так.
— Сергей. Стой! Все стойте! — окликнула я соседние пары. Друзья тут же затормозили и уставились на меня с немым вопросом на лицах. Идущие чуть в стороне местные не стали раздражаться и также остановились, бросая на нас косые взгляды.
А я присела на корточки и взрыхлила снег. Потом и вовсе опустилась на колени и усиленно заработала руками. На помощь мне пришли ребята и через несколько минут пыхтенья, такой-то матери, нам открылась впечатляющая картина: лёд.
— Как так? — воскликнул Омар и, пройдя несколько метров в сторону снова начал откидывать пласты снега.
— Здесь тоже лёд!
Вся эта равнина — сплошной пласт льда. Озеро или что это.
— Город стоит на замёрзшей воде? — удивлённо протянула Екатерина.
— А как же лето? Когда всё тает? — чесал макушку Антон, — это ведь неправильно с точки зрения законов природы.
— Simi idi! — вдруг крикнул один из краснокожих орков и ткнул толстым пальцем в сторону города.
— Кажется, он говорит нам продолжать путь, — сказала я ребятам, — пойдёмте. Разберёмся со временем.
Шли долго. А когда ступили на освещённое высоким столбом пространство, поняли — земля. Шли по обледенелой воде, а здесь обычная почва.
— Чудеса, — пробормотала Катя, почему-то оказавшаяся рядом со мной, — этот город окружён мёрзлой водой? Ничего не понимаю.
Как и я.
— Всё страньше и страньше! Всё чудесатее и чудесатее! Всё любопытственнее и любопытственнее! Всё страннее и страннее! Всё чудесится и чудесится! — процитировала Катерина и замолчала, потому что колонна не пошла в город, а начала его огибать по периметру.
— Почему мы не идём туда? — обратилась я к ближайшему аборигену и ткнула пальцем на центральную, ярко освещённую огнями, улицу.
Тот явно меня понял, но покачал головой показывая куда-то в сторону,
— Simi idi sa Mammuta Assai! — про мамонта мне сразу стало понятно, это слово ни с чем не спутать. Тиски сжали сердце ещё сильнее. Но я пошла, куда показали. Если бы была одна, то плюнула бы на всё и попробовала сбежать. А так… Только подчиниться и надеяться на лучшее.
Проходя мимо крайних сараюшек-бараков, иначе назвать эти строения язык не поворачивался, я внимательно осмотрела лампочки, что висели на толстых проводах. Все разной формы с мутным стеклом. Поэтому свет не был ярким, а сильно приглушённым. И каким-то "бедным", блёкло-жёлтым, иногда свечение гасло, потом разгоралось снова. Словно генератор не тянул.