А Глас всё ещё звучал в моей голове, отдаваясь эхом воспоминаний.
"Курлы-ы! Помоги! Забери! Сына забери! Прошу!" — там были, конечно, не слова, а образы-картинки, но в моём сознании непостижимо как, всё это переводилось в слова.
"Рлы-ы! Привязка! Прими! Он будет верен тебе до самой смерит!" — и этот кто-то замолчал, ожидая моего ответа.
Столько отчаяния и боли, мольбы… Секунда… другая и я не выдержала…
— Принимаю, — шепнула и серебристое облачко сорвалось с моих губ.
"Ухожу-у! Не достанется моё дитя этим врагам! Отомстите за меня!" — и глас исчез, как и не было.
А я, приняв решение, согнула шпильку, как мне было нужно, вставила в замочную скважину, и споро заработала самодельной отмычкой.
Я шла по тёмному коридору в сторону основного зала и слегка дрожала. Адреналин будоражил кровь. Страх только усиливал острые ощущения.
Чуть приоткрыв скрипнувшую дверь, оглядела холл. Пусто. Лишь с улицы глухо доносятся мужские голоса.
Как я оказалась у выхода из замка — не знаю. Меня словно что-то вынесло к нему. Резко дёрнув на себя одну из дверных створок, высунулась наружу.
Первое, что я увидела: огромный силуэт какого-то животного. Проморгавшись (в глазах рябило от большого количества зажжённых лампочек и факелов), я вгляделась пристальнее.
Птица.
Просто невероятных размеров (вот уж точно — Повелитель небес!). Гораздо больше местных слонов. В бедре торчало толстое копьё, и ещё что-то в районе мощной шеи.
Я осторожно шагнула вперёд, стараясь оставаться в тени здания, и уставилась на открывшуюся картину: мертвое тело в лужах крови, поломанные крылья, безжалостный ветер, треплющий перья великолепного животного — всё это заставило дрогнуть моё нутро от всепоглощающей жалости. И тут я расслышала чьё-то тихое "попискивание". Под крылом орлицы или соколицы (или ещё кого-то, я не орнитолог) кто-то точно был. С моего места не разглядеть, но я чувствовала его.
Страх, боль от потери, мольбы о помощи — я ощущала так ясно и чётко, что задрожали кончики пальцев и унять свои переживания никак не удавалось.
Рядом с погибшей птицей молчаливыми тенями, стояли четыре мамонта. Вокруг бездыханного тела, негромко переговариваясь, суетились аборигены: они споро обвязывали существо толстыми верёвками и цепляли за крючья на седле мамонтов.
Чуть дальше заметила металлическую клетку. Мне сразу стало понятно для чего, а точнее для кого она предназначалась.
— Чик тайке! — громко сказали с другой стороны тела пернатого гиганта, голос я узнала сразу — Ароко, местный правитель. — Нойе!
Нойе — значит осторожно, тайк — взять. Я уже кое-что понимала на местном языке. Чик, скорее всего птенец или цыплёнок, не сложно догадаться.