Женское самолюбие — страшная вещь, и Габриэлле жутко захотелось взбрыкнуть. Ему даже документы её не были нужны! У него без сомнения была вся информация о ней, вплоть до размера трусов и возраста, в котором она потеряла девственность. Желание заупрямиться и совершенно по-детски заявить: «Не поеду!», было сильным, но она не стала озвучивать его. Какая в сущности разница, если они оба хотят поехать вместе, а размер её нижнего белья сейчас ему известен не понаслышке?
Габриэлла собиралась уже уйти, когда он отставил компьютер в сторону и посмотрел на неё.
— Если ты так уж хочешь провести со мной шесть часов в машине, то обратный путь мы можем проделать именно таким способом.
— Вот ещё! Ничего такого я не хочу, — фыркнув, отнекивалась она, будто её уличили в каком-то преступлении или несправедливо приписали смертный грех.
Захария подошёл к ней и, приобняв, зарылся носом в волосы.
— Точно не хочешь? — в макушку шепнул он.
— Может быть и хочу, — ответила она и поцеловала его в шею. — Пойду собирать вещи. — Габриэлла нехотя высвободилась из мужских объятий и поспешила в свою комнату.
Поскольку Габриэлла была человеком собранным и обязательным, то уже по пути в спальню составила список вещей, которые скорее всего понадобятся в поездке. Время — её пунктик, она умела рационально рассчитывать своё и недолюбливала людей, которые не могли похвастаться тем же. Она вошла в комнату и сразу же бросилась к шкафу: чемодан, одежда, обувь — всё полетело на кровать, а что-то и на пол. Да, бережное отношение к вещам явно не было её отличительной чертой.
Завалив постель тонной ненужных вещей, Габриэлла не сразу заметила небольшой белый конверт. Он преспокойно расположился на бежевом покрывале, используя подушку в качестве опоры. Она удивленно подняла брови, совершенно недоумевая, кому понадобилось обращаться к ней таким непрактичным образом. Единственные бумажные письма, которые она держала в руках за последнее время — штрафы за неправильную парковку. «Интересно…» — Габриэлла взяла его. Бумага гладкая, новая и девственно-чистая, никаких опознавательных знаков или намёков на отправителя.
Уезжайте! Здесь вас ничего не ждёт. Уезжайте, пока вы ещё можете это сделать…
— Что за идиотская шутка, — вслух проговорила она и ещё раз взглянула на текст. Отпечатан на машинке, даже не на компьютере, немного деформирована буква «а», значит западает литера. — Хм… — вздохнула Габриэлла.
В этом доме пишущая машина не редкость и настрочить «это» не составляло труда. Да и мог кто угодно, но она была практически уверена, что это дело рук Эммы. Кузина Захарии явно недолюбливала её, да и испытывала какую-то странную привязанность к нему.