– Специальная ванночка. Там ребёнок как бы полулёжа, и погружён в воду совсем чуть-чуть. Специальный шампунь, специальный гель или мыло.
Голова немного кружится от количества информации, но в целом – ничего страшного. Я протягиваю соседке ключи от своей квартиры.
– Присмотришь, ладно? Меня не будет месяц.
– Господи, у тебя точно всё нормально? И почему ты вдруг стала няней? Журналистам меньше платят?
О, да! Намноооого меньше.
Но я не говорю этого вслух. Да и отвечать на Юлькины вопросы можно бесконечно. А мои пять минут наверняка закончились!
– Тётя Амина! – радостно вопит Алёшка, несущийся по коридору.
Присаживаюсь на корточки, и сын Юльки сразу прыгает мне на шею.
– Ты посидишь со мной, поиграешь? – мальчишка с надеждой заглядывает мне в глаза.
– Нет, пингвинёнок, мне пора бежать. Но в другой раз обязательно поиграем.
Чмокнув его в пухленькую щёчку, ставлю на пол. Встаю, поправляю лямку сумки и распахиваю дверь.
– Ладно, пожелай мне удачи, – бросаю взгляд на всё ещё ошарашенную Юльку.
– Удачи, Амин, – она грустно улыбается. – Не хочу быть пессимистом, но всё же с маленьким ребёнком только одна удача вряд ли поможет. Звони мне, если понадобится помощь.
– Хорошо, спасибо!
Чмокнув Юльку и потрепав Алёшку по светлой гриве, выбегаю за дверь.
Не знаю, сколько точно ждёт меня Игнатов, но когда выхожу на улицу и приближаюсь к машине, выражение его лица не предвещает ничего хорошего.
– Простите, Тимур Алексеевич, – извиняюсь, как только открываю пассажирскую дверцу.
Он не отвечает. Заводит мотор, ждёт, когда я сяду и пристегнусь, а потом тут же срывается с места. Прохожие сворачивают головы, глядя на его крутую тачку. В нашем районе ни у кого такой нет.
Едем мы молча. Игнатов ловко управляет автомобилем, обгоняя машины и перестраиваясь из ряда в ряд. Мне немного некомфортно находиться в такой тишине, но и придумать нейтральную тему для разговора не получается. Тогда я решаю поговорить о его дочери.
– Скажите, Лиза кушает смеси? – спрашиваю я будничным тоном.
– Да, ей подходит смесь на козьем молоке, – отвечает Игнатов, следя за движением соседних авто. – По ночам Лиза просыпается всего один раз, почти в одно и то же время, около двенадцати.
– Чем ещё Вы её кормите? Может, сок или пюре? В её возрасте уже разрешён прикорм.
Спасибо соседке за ценную информацию!
– Иногда яблочный сок. Пюре – пока нет, не даём. Но можно попробовать, наверняка ей надоело есть одно и то же. Особенно смесь. Гадость жуткая, – кривится он.
Когда Игнатов говорит о дочке, его лицо совершенно преображается, и он выглядит не таким мрачным типом. Безусловно, он любит свою дочь... Но вот только где её мама? Ведь наверняка он и её любил.