– Доран, кроме целителей, никого к нему не пускает, – отметила Аерона. – Там Тени и стража.
– Сейчас возле пленника никого нет, – проговорил Дымок, – и не будет еще где-то полчаса. Разговаривай.
Зеленые миндалевидные глаза чуть мигнули, а мы с Аероной дружно вздрогнули: на полу возник Джиоллэйдх. Я сглотнула: если его состояние сейчас считалось более-менее, то каким же оно было раньше? Горло рыжего представляло собой сплошную рану, впрочем, как и почти все тело. Ноги торчали под неестественными углами, руки вроде уже были в порядке.
– Целители в первую очередь восстанавливали внутренние повреждения.
– Я не хочу знать, как его так ухитрились потрепать, – пробормотала я, борясь с желанием отвернуться. И это ведь еще от вида крови не падаю.
– Зачем он тебе? – брезгливо спросила Аерона. Она наклонилась над Джиоллэйдхом и едва ли не тыкала его носком туфельки. Да уж, а вроде недавно с ним миловалась в темном коридоре.
– Сама не знаю, – призналась я. Рыжего почему-то было жалко. Некстати вспомнилось, каким взглядом он смотрел, когда я толкнула, спасая от покушения. Или как он растерялся в домике Комины. Не знаю, я в людях-то плохо разбиралась, а уж в фейри и подавно, но сейчас мне и правда было пронзительно жалко Джиоллэйдха.
Дура я все-таки. Примерно такого мнения была о себе, когда наклонялась к рыжему и касалась его ладонью. Изнутри толкнулось нечто теплое и чуть щекочущее. Почему-то представился золотисто-оранжевый огонек.
– Я… – начала Аерона и замолчала, круглыми глазами глядя на меня. Дымок превратился в полупрозрачную статую, глядя на все немигающим взглядом.
А я и вовсе замерла, так как это из-под моих пальцев сейчас струился едва различимый бледно-оранжевый свет. И тянулся к Джиоллэйдху, обволакивал его.
Рыжий исцелялся. Хотя нет, это выглядело так, словно его раны отматывали назад на пленке. Спустя десять минут от них не осталось и следа. А внутри меня все дрожало, голова кружилась. Я рухнула на колени и поняла, что насквозь мокрая. Тогда как рыжий, бледный, как первый снег, открыл глаза и мутным взглядом обвел все вокруг. Но явно ничего не понял.
– Рори… – прошептала Аерона. – Ох, я почти боюсь тебя.
– Что?
– Ты повернула время вокруг пленника, – скучным голосом пояснил Дымок. – Это магия Хаоса. Доран от такой возможности отказался.
– П-п-почему?
О, да я еще и заикаться начала.
– Сказал, что игры со временем – слишком серьезная штука. И опасная.
А вот тут наши взгляды с Королем совпадали. Я верила в «эффект бабочки». Потому сейчас сидела и обливалась потом, гадая, не выйдет ли мне такое вот боком.