Когда вот только рыжий отсюда уберется. Я при нем не могу обсуждать с Хэдином общие проблемы.
– Рори, что ты хочешь? – тем временем спросил Джиоллэйдх у меня. – Какое блюдо? Просто скажи мне, а я его произнесу. Человек магией не обладает, и поэтому его не услышат.
– И прямо все принесут?
– Все, все, – заверил Хэдин. Он уже произнес незнакомое слово, и на его тарелке тут же возник впечатляющий кусок мяса в окружении неведомых овощей. А аромат! Я проглотила слюну и проговорила:
– Стейк с кукурузой и горошком. И сок. Вишневый.
И не удержалась от шпильки:
– Ну и суп из ласточкиных гнезд.
Джиоллэйдх все это повторил, а я спустя несколько секунд уставилась на свою тарелку. На две тарелки: со стейком и киселеобразной массой, в которой плавали какие-то паутинки. И это самое дорогое блюдо азиатских стран? Вот это нечто, напоминающее слизь?
Я занялась стейком, стараясь не смотреть в сторону супа. Хорошо еще, он особо не пах.
– Аврора.
О, меня назвали нормальным именем! Джиоллэйдх, ты прямо немного вырос в моих глазах.
– Как тебе здесь?
– Домой хочу, – сказала честно. Хэдин вздохнул, но промолчал, а рыжий откровенно удивился:
– То есть тебя не приворожил наш Король?
Ой…
– Приворожил. Но домой все равно хочется.
– Странная ты, – задумчиво протянул рыжий, помешивая ложкой в густом коричневом вареве. – Обычно люди в стране фейри забывают обо всем. И живут, как в прекрасном сне. Хотя… Двор Теней появился лишь в Альвехайме. Может, близость к Хаосу нарушает наше природное обаяние. Как думаешь, Хэдин?
– Все возможно, – кратко сообщил ученый. – Люди могли за годы отдельного существования от нас выработать иммунитет.
– Хотя какая разница, – весело проговорил рыжий. – Я вот думаю, Аврора, может, выкупить тебя, когда надоешь Дорану? Благой Двор всегда благоволил к людям.
– Ты сейчас не Благой, – отметила я.
– Тем не менее я там родился. Хэдин, как думаешь, Король согласится ее продать, когда наиграется?
Странный тип. Говорил такие мерзкие вещи, но взгляд при этом сочувствующий и словно заговорщический. Я попыталась вспомнить, что могла слышать или читать про Благой Двор. Кстати, вроде они и впрямь к людям относились получше.
Хэдин отмахнулся и сообщил, что не стоит делить шкуру неубитого медведя. Я едва не швырнула в него склизким супом. С трудом сдержалась и решила заняться более важными вещами, чем обиды на этих существ. Все равно это бессмысленно: их не проймешь, а вот нервы собственные потрепать придется.
Тем более тут было на что посмотреть. Я отметила семь видов фейри. Да, самые красивые, безусловно высшие. Остальные выглядели… чудно. Например, вон те человечки, высотой мне примерно по пояс. Я бы назвала их милыми, но глаза человечков посверкивали красным, а улыбка обнажала множество тонких и острых зубов. Или вон те двое здоровяков, ростом под три метра, с огромными глазами и не менее огромными носами. Или очень худая леди в странном одеянии, похожим на художественно оформленные лохмотья, с узким бледным лицом и ярко-желтыми глазами. Она заметила мой взгляд и широко улыбнулась, отчего кончики губ коснулись ушей. Я вздрогнула и поспешила перевести взгляд на порхающие тут и там блуждающие огоньки. Мне вдруг пришла в голову мысль: а ведь из всех видов только у высших есть уродства. То есть, остальные страшненькие, но страшненькие по своей природе. Ни у кого нет разных ушей, обнаженного мозга или перекрученных конечностей. Почему?