Нехорошо как-то я о нём говорю. Я же его не знаю. Прости меня, Господи! (Крестится.) Не хочу никого обсуждать – все люди хорошие, у всех свои хорошенькие тараканы в голове!
Да и я хороша! Надо было заранее ему сказать, что юбилей намечается, пляски и песни будут, пока не упаду. Надо соседа предупредить, а то инсульт на нервной почве хватит – себе не прощу. Он мне говорил, что любит тишину, что ему не нравится, когда наверху топают. Поэтому и выбрал наш дом. Парк рядом, машин мало, пенсионеров много. Можно, сказать, попал в рай!
Сейчас позвоню. Где моя сумка? (Ищет сумку.) Там, в блокноте, записан номер телефона. Он мне сам недавно дал, когда от нотариуса шёл: свой номер дал и нотариуса. Да где же сумка?! Сколько раз себе говорила – все вещи должны лежать на своих местах! Нашла, наконец-то! (Открывает сумку.) Вот блокнот. (Листает блокнот.) А вот и номер. (Подходит к стационарному телефону, надевает очки, набирает номер.) Двадцать семь… Или двадцать один? Что за почерк! Тридцать четыре… Кошмар! Надо было самой записать. Пятьдесят… или шестьдесят? Вот, что набирать – шестёрку или пятёрку?! Если не дозвонюсь, ему будет хуже!
Говорит в трубку.
– Алло! Алло!
Павел Григорьевич? Это вы? Слава богу, к вам попала!
Конечно, могла не дозвониться. Кто так пишет цифры? Пятёрку от шестёрки не отличить, семёрку от единицы!
Да вы мне сами и написали. Позвольте, угадаю вашу профессию. Вы врач. Только у врачей невозможно прочитать в рецептах, что написано. Угадала?
Бывший следователь? Хм! Как интересно! Но, ближе к делу. Я звоню вам…
Нет, нет, не о нотариусе спросить. Мне это ни к чему, у меня квартира не приватизирована. Пусть приватизирует тот, кому она нужна, а я передам после смерти. Я по другому делу…
Какая собака?
Только что выла собака, как будто её душили? Да что вы говорите?!
У меня выла? У меня нет собаки!
Частенько воет?
А-а-а, поэтому вы стучите по батарее, чтобы прекратили издеваться над собакой? Какой ужас!
Да, у нас в подъезде живёт большая собака. Я не знала, что она так страдает! Хозяева – люди приличные.
По голосу пёсик небольших размеров? Тогда не он. Я видела эту собаку – мне по пояс.
Я не знаю, кастрированная она или нет. У неё, что, может измениться голос от кастрации?
Откуда я знаю, я же с ней не разговаривала, просто прошла мимо. Давайте, сменим тему, Павел Григорьевич.
Нет, я люблю собак! Но я звоню вам по поводу моего юбилея. Я хочу немного потанцевать и попеть. Звоню, чтобы вы не волновались, если будет шумно, вы ведь любитель тишины. Это только один раз, а потом будете отдыхать в тишине до следующего юбилея!